Как вы думаете — где появился самый первый музей Льва Толстого? В Ясной Поляне, или московских Хамовниках, где проживал этот граф? Нет, в центре Новгорода, на древней Чудинцевой улице, на участке друга и последователя «Яснополянского нигилиста» В. А. Молочникова. Появился этот музей в 1921 году, а уже через несколько лет достиг такой славы, что в июне 1926 года его посетил сам нарком просвещения Анатолий Васильевич Луначарский, похвалил Молочникова за почитания памяти великого писателя-гуманиста, улицу Чудинцеву назвали именем Льва Толстого. Это была редкая честь и для музея и для его основателя В. А. Молочникова. Во всей стране можно по пальцам сосчитать топонимы, названные в честь музеев, да еще при жизни их основателей. Так улица называлась весь советский период. Лишь в наше время ей вернули древнее, исконное название Чудинцевой. К сожалению, музей тоже не сохранился. Дом Молочникова был уничтожен во время фашисткой оккупации левобережной части города. Теперь на его месте стоит 5-этажный дом.

Известный мыслитель — гуманист Лев Толстой еще при жизни стал мировой знаменитостью и по всей стране обрел многочисленных почитателей и последователей. Одним из них стал новгородский ремесленник Владимир Айфалович Молочников (1871-1936). Он родился в Новгородской губернии в городе Старая Русса в еврейской семье. Его отец служил кантонистом, после чего на него и его потомков распространилось право жить по всей России, а не только в черте оседлости. Рано потеряв родителей, Владимир Молочников обосновался в Новгороде и с 20 лет сам содержал себя слесарным ремеслом. В его домике на углу Чудинцевой и Десятинной улиц была лавка, в которой он торговал своими изделиями. В это время, в начале 1890-х годов он познакомился и сблизился с Л. Н. Толстым. Юноше очень нравился Толстой как писатель и как гуманист. Дело в том, что перед В. А. Молочниковым остро стоял вопрос веры. Правоверным иудеем он себя не считал, но и к официозному православию не испытывал тяги, считал его низкопоклонством. В этом плане иконоборчество Толстого, стремившегося лично общаться с Богом без всяких посредников в лице церкви и излишних обрядов очень импонировали юноше. А затем Молочников воспринял всю гуманистическую философию «Яснополянского нигилиста». Толстой и Молочников иногда встречались и часто переписывались, делясь своими мыслями. В 1909-1910 годах Молочников сидел в петербургской тюрьме за чтение официально запрещенных властями трудов Толостого и высказанный под впечатлением пацифистского воззрения Толстого отказ служить в царской армии. Из тюрьмы он послал Толстому письмо где делился своими мыслями. Это одно из последних писем, которые успел при жизни получить Л. Н. Толстой.

В 1921 году молочников на территории своего участка основал частный музей Л. Н. Толстого, где хранилось несколько книг и личных вещей Толстого, а также писем, написанных его рукой. Музей помещался в специально выстроенной беседке. Рядом, в садике, помещался бронзовый бюст писателя, выполненный скульптором Гинцбургом. В 1926 году его посетил и похвалил сам нарком просвещения Луначарский. Чудинцева лица, где стоял музей, даже получила имя Л. Н. Толстого. К сожалению, музей и все вещи из него погибли во время фашистской оккупации. И все-таки это был первый и в свое время весьма знаменитый музей Л. Н. Толстого.

Будучи одним из самых значимых древнерусских центров, Новгород играл весьма значимую роль в древнерусской истории. Даже древнейшее русское законодательство, краткая редакция Русской правды, или Правда Ярослава, была написана Ярославом Мудрым для новгородцев. Этому предшествовала весьма драматическая история, в результате которой благодаря новгородцам князь получил стольное киевское княжение.

Князь Ярослав Владимирович был одним из младших детей великого киевского князя Владимира Святославича и на рубеже Х-ХI вв был посажен на княжение в отдаленный Новгород, без перспектив на стольное киевское княжение. Собственно говоря, в обязанности Ярослава входило осуществлять на северном углу Руси киевское наместничество и взымать с новгородцев в пользу Киева каждый год огромную дань в две тысячи гривен!. Но в 1015 году он дань платить прекратил. Обычно это связывают с требованием новгородцев, но скорее всего сам Ярослав хотел перестать зависить от столичной опеки да и попросту жить богаче. Ведь та ежегодная дань, которую он давал Киеву была целым богатством. На эти деньги можно было купить и отстроить немалый город! Так или иначе, но его отец Владммир Киевский разозлился и собрался на Ярослава войной, однако так и умер во время сборов. Ярослав узнал о предстоящей войне, но про внезапную смерть отца он не слышал и тоже стал готовиться к бою. С помощью богатого Новгородва он дополнительно нанял боевой отряд из варяжских ратников и щедро им платил. Избалованные пришельцы настолько почувствовали в Новгороде себя как дома, что стали насиловать новгородских местных женщин. Тут новгородцы не выдержали и перебили пришлых насильников. Ярослав за это на них разозлился и, хитростью вызвав к себе на загородное подворье в Ракоме на пир самых активных новгородских бояр, перебил их. Лишь некоторые сумели сбежать и спаслись в лесах. Однако,в ту же ночь к Ярославу прибыл гонец из Киева и сообщил о том, что его отец умер, но брат Святополк силой и не по праву занял власть в Киеве и готовится идти на Новгород, чтоб убить Ярослава. Встревоженный Ярослав с утра собирает у себя за городом на поле уцелевших новгородцев и, демонстративно всплакнув, обратился к ним с извинениями и льстивой просьбой поддержать его в борьбе с братом. При этом, о обещал, что в этой войне новгородцы так обогатятся, что с лихвой окупят тризну по убитым им вчера новгородским боярам. Новгородцы согласились, поскольку узурпатор и убийца Святополк был для них все-таки страшнее разумного Ярослава, который уже снял с них дань Киеву. Они наняли ему новую варяжскую рать и пошли с ним войной на Киев.

Так с помощью новгородцев Ярослав получил стольное киевское княжение и стал великим князем. Ярослав не забыл овгород. Как только он утвердился в Киеве, он специально для Новгорода создает первый на руси свод закоов, Правду Ярослава, или Краткую редакцию Русской правды. Экземпляр ее он лично прислал в Новгород, чтоб его жители «ходили по сей грамоте». Для средневекового города это была большая честь и означало его особое положение в государстве, сопоставимое с самой столицей. Первая же статья этой грамоты о штрафе за убийство, заменяющим уходящую в прошлое кровную месть, подчеркнуто уравнивает в правах киевлянина и новгородца, «русина» и «словенина». Кроме того, одновременно князь дополнительно написал для Новгорода некие грамоты, которые новгородцы чтили веками, как гарант своей вольности в князьях. Вынуждены были их признавать и князья и официозные великокняжеские летописцы. Но и Русскую правду новгородцы очень чтили и жили по ней веками. Ее текст сохранился именно в составе новгородской летописи, куда новгородцы вставляли только самые ценные и важные для них документы.

Многим славен древний город Великий Новгород. Своей историей. Древнерусским зодчеством, богатейшим археологическим наследием, многочленными летописями. И конечно, древними устными сказаниями- былинами. Былины издавна передавались из поколение в поколение. Новгородская земля сохранила большинство известных нам древнерусских былин. И, конечно, целый цикл былин про похождения удалого новгородского купца Садко. Как Садко побился об заклад, что скупит товары со всей доступной древнерусскому взору ойкумены, как потом попал в лапы страшному морскому царю, но вышел победителем и стал благополучно богатеть на внешней и внутренней торговле. Между тем ипростой и ладный сказ о нем хранит в себе ряд не заметных с первого взгляда моментов. Кем был Садко? Как он Попал в купечество? Когда он жил и из какого слоя происходили сами сказители?

Ныне многие люди так и считают, что Садко — образ городского купечества новгородской республики. Часто его также связывают с летописным Содко Сытиничем, заказчиком богатой кремлевской Борисоглебской церкви. Эту традицию укрепил авторитет ученого Б. А. Рыбакова, который искал в летописях буквальных прототипов былинных персонажей. Однако, как показал специалист по былинам В. Я. Пропп, былины нередко описывают не конкретных реальных личностей, а нередко, в нарочито сказочной, образной форме, отражают народные ценности, идеалы, устремления. В этой связи былины отражают и ряд истинных бытовых и социальных реалий древнерусской действительности. Но как в сказках герои могут быть вымышленными, так и в былинах. При этом летописный Сотко был всего лишь случайным тезкой былинного (а те же летописи нередко упоминают тезок — множество Якунов, Юриев, Иванов, Мирослав и др, хотя ясно, что речь идет о разных лицах) но даже не являлся купцом — строили единолично церкви за свой счет в Новгороде только бояре. Тем более, что Борислоглебский храм был вечевым центром целого городского района — Людина конца. И вообще, один из главных храмов Новгородской земли — в нем хранилась важная новгородская реликвия — легендарные Перуновы палицы. Строить такой важный храм мог только представитель элиты

.А Садко из былины был всего лишь купцом. Причем, по самому классическому и старом варианту былины, в купцы он попал не сразу, поначалу был простым гусляром, представителем городской «черни» «черных людей. В купцы он попал лишь случайно, с помощью сверхъестественных сил. — поймав при содействие ильменского «морского царя» небывалую на Руси рыбку с золоченными перьями. А став купцом, зажил в каменных палатах. Это сразу позволяет отнести сюжет во времена новгородской независимости — в Московской Руси посадский и даже сельский люд легко мог перейти в купечество. А в Новгородской аристократической республике где не было служилой системы, кастовость распространялась видно не на одних бояр, но и на все категории населения города. Даже в купцы можно было попасть лишь сверхъестественным образом. При этом, в Новгороде почти все жили в деревянных теремах, в том числе и бояре. Археологи во всем городе нашли лишь 3 каменных дома, и то боярских. Значит, сказители тоже происходили из новгородской черни, если купечество для них сказочным верхом богатства. Любопытна еще одна деталь — став с помощью морского царя и его рыбки купцом, Садко бьется об заклад, что скупит все товары на свете. Скупил все в самом городе и заграницей. Но тут приходят товары из Москвы, которые Садко оказались не по карману. Видимо, этот вариант былины относится уже к последним полутора столетиям новгородской самостоятельность (XIV-XV вв). Москва не была крупнейшим экономическим центром, но уже заявила о себе как о сильнейшем и авторитетнейшим княжестве, с которым порой приходилось считаться даже гордому Новгороду. Повествуя о приключениях Садко, простонародные сказители многое рассказали о себе и своей эпохе — кастовом социальном устройстве в Новгороде, роста могущества Москвы — будущего центра единого государства. Вырвавшись из плена языческого морского чудища, давшего ему купеческий статус и богатство, Садко продолжает богатеть на торговле но строит христианский Никольский храм. Дар даром, богатство богатство, но все-таки общение с языческой нечистью лучше поменьше, а в торговле и опасных водных торговых поездках пусть помогает не водяной, а христианский Святой — признанный покровитель торговли, плавающих и путешествующих. В этом опять-таки отразились представления новгородцев времен возвышения Москвы. У них еще оставались яркие языческих пережитки в обычаях, обрядах, сознании, и т. д. Поэтому они могли допустить, что нечисть может дать простому смертному любой небывалый дар. И перевести в купеческое сословие, и дать немыслимое богатство. Однако, мысль о верховенстве Христинства и христианских сил уже накрепко проникла в умы всех слоев новгородского населения. Никто уже не сомневался, что христианский небесный сонм всегда главнее и сильнее всевозможной бесовской нечисти. Для того, чтобы благополучно продолжить свою богатую и успешную жизнь, Садко пришлось в конце концов заручиться благосклонностью видного христианского чудотворца.

В настоящее время, в 2012 г.празднуется 1150-летний юбилей Российской государственности. Отсчет ведется от вокняжения на Руси династии Рюриковичей, которое летописи относят к 862 году. А поскольку сам родоначальник Рюрик по легенде сел в Новгороде, то именно Новгород в этом году удостаивается особых торжеств, становясь центром этого национального праздника. Был ли Новгород в самом деле родиной России и ее государственности?

Впервые мысль о том, что из Новгорода "пошла Русская земля" высказали еще первые древнерусские летописцы XI — начала XII в. Именно новгородцы, по их словам, и приглашают к себе в 862 году на княжение варяга Рюрика.
А двадцать лет спустя после вокняжения Рюрика в Приильменье, преемник Рюрика, вещий Олег, объединит восточнославянские общности и перенесет столицу в Киев, назвав ее матерью городов русских, но при этом отцом назовет Новгород. Эти-то предания и используют современные власти, утверждая центр юбилейных торжеств в Великом Новгороде. Вместе с тем, наука гораздо осторожнее говорит о роли Прильменья в становлении русской государственности. Еще за несколько десятилетий до вокняжения Рюрика, на рубеже VIII-IX вв., во всем восточнославянском мире, по мере затухания первобытныз родовых отношений возникают первые городские центры, имеющие полифункциональый характер — политический, экономический и религиозный. В таких городах были и собственные славянские князья, о которых говорят византийские и арабские источники, а также старые русские предания . Приильменье не было исключение. Но близость Балтики, а также расположение на трансъевропейских торговых путях, делало его особо притягательным для крупнейших балтийских воинов и торговцев — варягов. Ильменские славяне активно участвовали в торговле, поэтому в Приильменье их первые города, вроде Холопьего городка и городка на Маяте, располагались особенно густо. Естественно, при этом возникали конфликты. Летопись гласит, что перед приходом Рюрика там была усобица и "всташа град на град". Это-то возможно и повлияло на его вокняжение. Как полагает известный исследователь Приильменья, археолог Е. Н. Носов, Рюрик пришел, фактически, как захватчик и поставил под контроль перепутье торговых путей. В самом деле, как показывают археологические исследования Е. Н. Носова, Рюрик в середине IX века расположил свое княжеское подворье сильно в стороне от славянских окрестных центров на стратегически выгодном участке близ истока Волхова из озера Ильмень, чтобы удобно контролировать торговые пути по Волхову и По Мсте, откуда отходил путь в арабские страны. Это — знаменитое Городище под Новгородом, которое еще называют Рюриковым, в честь своего основателя. Но уже преемник Рюрика, Олег Вещий устал сидеть в неспокойном Приильменье, на которое в любой момент могли напасть целые орды таких же суровых завоевателей. Он отплывает на юг и захватывает власть в Киеве, где было спокойнее и под боком находилось богатое Причерноморье. В Киеве Олег располагается уже в самом городе, став тем самым, не пришлым рэкетиром, а законным местным правителем.

Так сложилось единое древнерусское государство со столицей в Киеве. В этом плане, роль Рюриковичей существенна. Как констатировал известный историк А. А. Горский, без них государственность бы развивалась теми же темпами. Но восточнославяский мир бы объединен в огромное государство не был, а развивался бы по примеру соседней западнославянской Чехии, из разрозненных мелких общностей со своими отдельными правящими династиями. А Новгород с тех пор вплоть до основания Санкт-Петербурга был вторым городом в России, первым после столицы и по размеру, и по богатству, и по числу жителей, и по значимости. Так что Приильменье не было родиной России, но было одной из ее основ. И поэтому Новгород должен был бы быть не центром нынешнего национального юбилейного торжества, но одной из его основных площадок. Ему в самом деле есть чем гордиться.

Многие слышали о славном былинном герое Ставре Годиновиче, пострадавшем от стольного киевского князя Владимира, но освобожденного своей молодой женой Василисой Микуличной. Об этом был в советское время даже сделан известный детский мультфильм. Поскольку эта былина киевского происхождения многократно дополнялась впоследствии новыми поколениями сказителей, то в ней дикая смесь эпох и персонажей — князь Владимир Киевский платит дань татарам, хотя после Батыева нашествия город этот уже был почти стерт с лица земли и никаких Владимиров в нем не княжило. Между тем, в основе этой былины лежат реальные исторические события борьбы между властным киевским князем Владимиром Мономахом и мятежными боярами новгородскими.

Стояла вторая половина 1110-х годов. Оставалось меньше двадцати лет до того, как новгородцы окончательно освободятся от великокняжеской киевской опеки и утвердят вольный в князьях вечевой строй.Согласно новгородской I летописи, в 1118 году киевский князь Владимир Мономах вызвал в Киев всех "бояр Новугородских", новгородских аристократов и фактических управителей города. Там он заставил всех поцеловать крест на верность к Киеву и многих отпустил назад в город, а некоторых арестовал. Среди них был и сотский Ставр. Его и его сторонников осудили за организацию погрома во дворе некого Ноздричу. Вернее, на самом деле не некого, а вполне конкретного боярина из Неревского района -"конца" Великого Новгорода. Скупое сообщение летописи дополняет целый комплекс новгородских берестяных грамот, записок на бересте, которые новгородцы слали друг другу как СМС, найденных Новгородской Археологической экспедицией в 1995 году. Как выясняется из этих грамот, Ставр был боярином Людина конца, его усадьба была раскопана на Троицком раскопе. Вместе со своими соседями по району — концу они несколько лет подряд выступали против киевского засилья и как говорили их политические противники из Неревского конца — в том числе и тот самый Ноздрича с женой-теской Ноздрькой, гнусно травили и княжьих коней и княжьих свиней, живших на княжьем подворье на Городище под Новгородом. Падеж коей летопись отмечала еще под 1115 годом, то есть вся эта напряженная атмосфера вражды и сплетен тянулась как минимум около трех лет к ряду. При этом, неревлян активно поддерживала правобережная половина города "Оный пол", ТОрговая Сторона. Под конец, по берестяным грамотам, Ставр с сотоварищи из людина конца не выдержали такого посрамления своего района и поднялись на неревлян. Далее, жена Ноздричи, Ноздрька, донесла на людинцев князю и князь принял против них жесткие меры. Пострадал и Ставр. Между прочим, незадолго до него на его дворе жил некий Хотен, скорее всего, его отец. Значит, отчество было и Ставра Хотенович (Годинович) как в былине. Есть, кстати, кроме киевской, еще новгородская былина, где жена Ставра не приезжает а он так и остаетсяч гнить в киевских каменных сырых погребах. И не за хвастовство женой, как в киевском варианте, а за похвальбу своим новгородским богатством и независимостью. Реальный Ставр тоже был посажен в темницу за свою борьбу против киевской опеки и расправы со сторонниками киевского правления в городе.

О жене реального Ставра ничего не известно. Вполне вероятно, что никто его не освободил и он, как и герой новгородской блины, в соответствии с жестокими и грубыми средневековыми нравами, остался гнить в киевском подземелье за антикиевскую борьбу,имевшей цель освободить Новгород от киевского засилья.

Кто, бывая в Великом Новгороде не видел стен и башен кремля- Детинца Вне сомнения, новгородский Детинец является одним из самых знаковых новгородских объектов. Его стены обращены к реке Волхову, внутри него находятся Софийский собор и памятник тысячелетия России. Вместе с тем, в истории Детинца многое не ясно. В частности, не ясно, когда он был впервые построен. Мнения ученых разнятся достаточно сильно — на целых 4 столетия — датами основания Детинца называют от X до XIV века!

До недавнего времени традиционно считалось, что его впервые построили в 1044 году, когда, по рассказам новгородского летописца, л князь Ярослав Мудрый укрепил город. Называли также вторую половину X века, поскольку в слоях этого времени в северной части кремля, в районе бывшего Владычного двора, археологами были найдены глиняные насыпи, относимые учеными к основанию древнейшему кремлевскому крепостному валу. А поскольку Новгород на нынешнем месте сложился как раз в то время из трех разрозненных районов — концов, то этот первоначальный кремль был общим военно-политическим центром, эти три соперничающих района объединявшим в один городской организм.

Однако, современный исследователь С. В. Трояновский в результате многолетних археологических изучений Детинца, пришел к выводу, что эти глиняные насыпи на самом деле относятся совсем к иному времени, просто просели от тяжести и от времени. О Детинце впервые, по его мнению, есть основания говорить не раннее 14 века. До этого все упоминания местного летописца о новгородском крепостном строительстве могли относиться и к внешним стенам, окружающим городские районы снаружи, вроде «острога», созданного в XII в. для защиты от войск Андрея Боголюбского. В этом отношении Новгород, по мнению исследователя, напоминал многие средневековые европейские, прежде всего Итальянские города, в которых внутренняя цитадель тоже появлялась сравнительно поздно и где-то в это время. Таким образом и социальное развитие города чем-то, по мнению ученного, напоминало эти города-коммуны. Дальнейшие исследования, вероятно, позволят дать более точную дату основания первоначальной крепости.

В Новгороде, на Ярославовом дворище, в слоях начала XII века на территории древнего княжеского двора, археологами были найдены долбленные деревянные водопроводные трубы. Одно время это считали первым в средневековом мире водопроводом. На самом деле, это были сточные трубы, которые направляли сток воды из источника в широкую протоку, откуда ее было удобно черпать в больших количествах. Но, конечно, о водопроводной системе при этом, конечно еще говорить не приходится. Другое дело, что даже такие трубы в средневековье применялись редко, даже во франции так называемый самотечный водопровод появился не раннее конца XII века, то есть, десятилетиями позднее. И новгородские трубы действительно были первыми в своем роде в средневековом мире. Кроме того, на Новгородских улицах, в слоях XII века, были найдены устройства первой в средевековье дренажноцй системы, в виде сточных труб и колодцев-стойников, куда благополучно стекала вода, не оставляя грязи на улице.

В старинном городе Новгородской земли, Старой Русе, в слоях XIII — XV вв. были найдены аналогичные трубы, правда, более толстые и массивные, для отведения воды из соляных источников, или так называемый солепровод. Ныне он выставлен в краеведческом музее этого города.Кроме того, в слоях XV века, на территории архиепископского, или владычного, двора, была найдена первая на Руси система канализации.

Таким образом, новгородцам, в любом случае, безусловно есть чем гордиться. В чем же причина их первенства в этих изобретениях? Особая предприимчивость,изобретательность, хватка, или, как предполагают некоторые исследователи, опыт общения с передвовыми европейскими городами? Однако, все вышеперечисленное новгородцы не заимствовали в Европе, там это известно уже позднее. А в плане техники они в общем, жили на уровне всей Руси. Видимо, сказалась топкая почва в Приильменье, близость водоносных слоев. Чтобы обезопаситься от слякоти, новгородцы и жители Русы гораздо тщательнее, чем в иных древнерусских городах, мостили улицы и дворы — отсюда знаменитые новгородские мостовые, славные на весь мир. Соответственно, вполне логично, что они раньше, чем кто бы то ни было, должны были озаботиться созданием дренажной системы, а также научиться, во избежания грязи, направлять воду из важных источников в оптимальное место. Да и тщательно сделанная канализация в таких условиях тоже быдла важнее, чем в иных городах, с более сухой и твердой почвой. Кроме того, сосздав дренажную систему, солепровод, и сточные трубы, жители новгородской земли гораздо легче могли додуматься, как ее разработать.

Во всех крупных христианских странах в средневековье возникали разнообразные еретические движения, направленные против современных церковных властей и господствующих религиозных догм. И Древняя Русь здесь не была исключением. Самой первой и одной из самых загадочных русских ересей была бытовавшая в Новгороде во второй половине XIV века ересь стригольников. До сих пор ученые спорят о том, почему она возникла и что собой представляла. Не совсем ясно даже происхождение названия — стригольники. что же в самом деле это была за ересь и почему она была именно на Северо-западе Руси — в вечевых республиках Новгороде И Пскове?

Первое упоминание о новгородских стригольниках относится к 1375 году. Тогда руководители этой ереси, два новгородских дьякона — были публично казнены по приговору новгородского веча, будучи сброшены в Волхов с Великого моста. А ведь известно, что практически никому из осужденных не удавалось живыми вынырнуть из коварных волховских водоворотов. За всю историю был известен лишь один уникальный случай, настолько поразивший новгородцев, что те не рискнули предпринимать второй попытки и просто выслали осужденного из города в дикий край, оштрафовав его на большие деньги. Так что с точки зрения летописца XIV столетия было вполне естественным, что сброшенные в Волхов стригольники погибли в его волнах. Больше летописец о них не вспомнил, решив, что с казнью их лидеров из среды новгородских дьяконов их обезглавленное движение уже не будет иметь влияние и таить опасности для престижа официальной церкви. Но уже начиная с 1480-х гг. до нас доходит ряд обличительных посланий церковных иерархов, из которых видно, что эта ересь сохранялась и занимала достаточно видное место в Новгороде, а также соседнем Пскове, который, кстати, имел с Новгородом общую церковь, подчиняясь новгородской епархии. Причем, некоторые эти послания относятся и к XV столетию, есть даже свидетельства о сохранении этой ереси на рубеже XV и XVI вв. В 1490 г., например, новгородский архиепископ Генадий обвинял своего монаха Захария в стригольничестве. Вообще, как можно судить по летописным данным и текстам этих посланий, руководителями стригольничества были дьяконы — и рядовые монахи — люди по роду своей деятельности, достаточно образованные, но занимавшие в церковной иерархии довольно скромное место. Поэтому им, с одной стороны, вполне с руки было создать и распространять религиозно-философское учение, но с другой стороны у них было вполне устойчивое желание освободить себя и христианскую веру от произвола официальной церковной верхушки, считая себя при этом вовсе не феодально-церковной элитой, а обычными пастырями. Собственно говоря, все учение стригольников пронизанно идеями церковного нестяжательства, чтобы церковные ерарахи соблюдали идеалы христианского аскетизма, ничего себе не присваивая. Да и вообще, духовенство, по мнению стригольников, вовсе не должно было составлять отдельного сословия, а тем более, элитарного, местами срощенного с государственным управлением. Просвещать народ следует простым благочестивым пастырям, и только благочестивым, ибо обряд в исполнении корыстолюбца уже не чист. Необходимость таинства регулярной исповеди с постоянным обязательным причастием стригольники отвергали, считая, что до Бога раскаяние дойдет лишь в том случае, если оно вызвано искренними побуждениями самого человека попросить прощение у самого Господа, а не необходимостью отчитываться перед церковниками в определенные промежутки времени. Каяться и молиться прихожане, по мнению стригольников, могли не только в церкви, но и где им угодно, так как все это должно быть для их личного общения с Богом, а не для отчета перед церковниками. На этом основании ученые Б. А. Рыбаков и М. В. Печников считают стригольников прежде всего борцами за чистоту веры. Но по своим воззваниям против произвола официальной церкви, официозной обрядовости и церковного стяжательства стригольники очень напоминали как многие византийские и западноевропейские ереси, так и позднейшие русские ереси, вроде ересей нестяжателей, жидовствующих, иконоборцев. При этом, выступая против стяжательства и произвола официальной церкви, ее элитарного положения и методических обрядов, стригольники все-таки считали, что народ должны просвещать некие пастыри, пусть честные и не богатые. В этом сказалась социальная сущность руководителей стригольничества — людей духовых, связанных с церковной службой и привыкших смотреть на светский люд, как на своих прихожан. Но казалось бы, произвол церковных верхов и скромное положение простых дьяконов и монахов были в те поры на Руси повеместно, а стригольники появились именно в Новгороде и Пскове.(Впервые упоминаются в Новгороде).

Думается, дело именно в некоторых особенностях Новгородской епархии, в подчинении которой был и Господин Псков, управляемый в церковном отношении новгородскими владычными ставленниками. Именно в XIV веке, с развитием феодального землевладения, новгородские церковные иерархи уже даже внешне в глазах прихожан перестовали казаться воплощением христианского смирения, поскольку кроме разных оброков со свободных, "черных" земель, стали основной доход получать с частных обширных вотчин. Теперь им уже было не сказать, что христиане сами подносят им, поскольку теперь они брали основной налог не только и не столько с лично свободных крестьян, но и с зависимых. Показательно летописное известие официальной новгородсчкой летописи о походе новгородцев войной на Двину, чтобы отнять у московских захватчиков свои исконные двинские владения. Отнять и вновь отдать как Великому Новгороду, так и дому Святой Софии, т. е, в личное феодальное владение главы новгородской епархии — новгородского архиепископа. Знать, новгородские иерархи уже настолько сильно зависели от доходов с вотчин, что даже территориальные приобретения Новгорода рассматривали уже прежде всего под углом персональной феодальной собственности. При этом, возрастает и их роль в общественой жизни — новгородский архиепископ все больше участвует в принятии решений государственной важности, в том числе и торговых договорах Новгорода со странами Запада. Разумеется, и в других русских землях все это было. Во времена новгородской ереси стригольников, на рубеже XIV и XV вв. московский митрополит Киприан вынужден был специально этот момент оправдывать, в данном случае, для церковников Московской земли — мол, они не скаредные эксплуататоры и стяжатели, а попросту по достоинству соответствуют государственному величию на правах руководителей крупнейших церквей и монастырей. Поэтому, во многом сходные по своим социальным идеями со стригольниками, московские еретики нестяжатели, тоже достаточно скоро — во второй половине XV века. Но, как видно, новгородские стригольники опередили их на столетие. И дело тут, значит, не в одном землевладении, а еще в ряде факторов. В Новгороде долго оставались пережитки язычества. Поэтому, даже когда христианство прочно вошло в жизнь новгородцев, разные таинства — прежде всего, исповедь, соблюдались не регулярно и не всегда с причастием. Но в XIV веке, постепенное усиление христианских догм с ужесточением официальной обрядовости в пределах Новгородской епархии досадно для многих искренне верующих горожан совпало с Читать далее →

Издавна на Руси строили каменные храмы и крепостные сооружения. А вот гражданские постройки строили в допетровское время почти сплошь из дерева. Например, в Новгороде, богатейшем городе в Древней Руси, в период его независимости было лишь 3 жилых каменных боярских теремов и несколько каменных построек на владычном дворе — резиденции новгородских архиепископов. Одна из таких построек сохранилась до наших дней, являясь старейшей сохранившейся каменной гражданской постройкой в России.

Это Владычная палата Новгородского кремля — Детинца. Согласно новгородским летописям, построена она была в 1433 году по заказу новгородского епископа Ефимия II немецкими мастерами. А "стенщиками" были новгородцы. Поэтому, здание до сих пор сохранило готические немецкие своды окон. До падения Новгородской республики в 1478 году, в здании собирался возглавляемый архиепископом боярский Совет Господ — выборных из городской боярской среды должностных лиц вечевой боярской республики из нескольких десятков человек. На втором этаже до сих пор сохранилась сводчатая зала с опорным столбом посередине, рассчитанная как раз на такое количество людей. В советское время считалось, что архиепископ в этой палате еще и жил. Ныне археологи оспаривают это мнение, ссылаясь на находки новых владычных дворцов на территории владычного двора в северо-западной части Детинца. Но то, что это был главный корпус двора, имеющий административную функцию — безусловно. Летописи часто называли ее просто палатой, подразумевая, что современникам и так ясно о чем речь. Еще со времен Новгородской самостоятельности площадь между ней и западным фасадом Софийского кафедрального собора иногда происходили вечевые расправы. Так, в мае 1477 года там убили посадника Захария Овинова за слишком сильное тяготение к московской великокняжеской власти.

После присоединения Новгорода к Москве Владычная палата и площадь перед ней до революции сохраняли ведущее значение среди Владычного двора. Кроме церковных властей Новгорода и Новгородской земли, в ней иногда заседали светские власти, включая царей и великих князей. Именно на площади перед ней в январе 1478 года московский князь Иван III приводил к присяге горожан павшей Новгородской республики, а сам же заседал в зале палаты. Там же в 1510 году заседал его сын Василий III, когда покончил с независимость Псковской республики. В начале этого года, на крещенские морозы, в Новгород прибыла к князю псковская делегация из посадников, бояр и купцов. Бояр и посадников князь призвал в палату, а затем пленил их там, а купцов, которых сперва оставил на площади перед палатой, тоже арестовал и сдал новгородцам, чтобы те держали их на своих улицах и кормили, пока псковичи их и бояр и посадников не выкупят ценой своей независимости. Псковичи в самом деле поняли, что конец их вольности уже неизбежен и скрепя сердце отдались на милость Москвы. Так объединение некогда раздробленной Руси и закончилось. Заседал во Владычной палате и другой московский правитель всея Руси — сын Василия III Иван Грозный, в 1570-ом году на обеде у архиепископа, и оттуда отдал повеление начать опричный погром. Среди многочисленных кровавых жертв пал и архиепископ, только что хорошо накормивший царя у себя в палате. Никакая обходительность его не спасла от гнева этого неистового властителя.
В советское время во Владычой палате находился музей церковной утвари. В настоящее время, она находится на реставрации. ЕЕ приводят в порядок и возвращают исторический вид, поскольку облик ее зала был искажен не особенно художественными поздними росписями XIX столетия. Скоро она распахнет свои двери.

Все знают о победе русских войск на Куликовом поле над войсками ордынского темника Мамая. И хотя, как считают современные специалисты, это был не вызов Орде, а всего лишь разборка с узурпатором — власть законного хана, "царя" Тохтамыша великий князь Дмитрий Донской все-таки признавал, после Куликовской битвы русские люди стали чувствовать себя в отношении с Ордой гораздо увереннее, и при случае сознательно были готовы всерьез бороться с произволом монгольских завоевателей. Стоит ли удивляться, что современники поставили в честь этой победы памятник. И этот памятник сохранился до наших дней, являясь древнейшим в России памятником Куликовской победе. Находится этот памятник близ Великого Новгорода, на пригорке среди поймы Волхова и его рукава, Волховца. Это каменный храм Рождества Богородицы на Красном поле, поставленный в 1381 году, год спустя после Куликовской победы, имевшей место 8 сентября на день Рождества Девы Марии. Согласно сохранившемуся храмовому синодику, новгородцы еще на Куликовом поле пообещали великому князю Дмитрию поставить храм в честь победы.

Церковь по своему внешнему и внутреннему убранству является характерным памятником новгородской архитектуры второй половины XIV века. Стены храма сложены из крупных блоков красного ильменского известняка. Надо сказать, что до этого, на этом месте также находился одноименный храм, который впервые упоминается в XIII веке. В 1230 году у него сделали братскую могилу, куда захоронили множество умерших от голода новгородцев. Храм стоял на одном из подходов к городу со стороны княжеской резиденции на Городище и Москвы. Но каменный храм был построен уже в память о Куликовской победе. Тогда же он был изнутри расписан фресками, сохранившимися частично до наших дней. Но они дважды пострадали после крупных пожаров. Первый случился через 5 лет, в 1386 году, когда Дмитрий Донской в очередной раз осерчал бесчинства новгородских ушкуйников и пошел на город войной. Второй пожар произошел в 1471 году, когда сами новгородцы пожгли округу и затворились в городе от войск Ивана III. А в начале XIX века к храму с запада был пристроен притвор (он сохранился до наших дней) и весь интерьер храма, включая фрески, был забелен однотонной былой краской в духе эпохи. Церковники во все времена относились к церковной росписи утилитарно, меняя ее, словно побелку, или обои, в обычной квартире, без ностальгии по старым фрескам. Однако, в 1912 году видный любитель новгородской старины, реставратор И. Юкин обнаружил и расчистил эти фрески. Так они дожили до наших дней и мы можем любоваться не только наружной архитектурой, о и первоначальным внутренним убранством храма, ощущая духовный мир современников и участников Куликовской битвы. С послевоенных лет в церкви расположен музей.

Всем гостям города рекомендую посетить этот храм. Это один из наиболее сохранившихся новгородских памятников XIV столетия. И сам по себе он очень красив, прост, и в тоже время содержателен и величествен, невелик, но достаточно выразителен, в нем ощущается сдержанное достоинство победителей ордынской рати на Куликовом поле.