Кто не слышал о европейских морских пиратах? А между прочим, и у нас на Руси были свои собственные пираты, ничуть не менее страшные и воинственные, чем знаменитые европейские морские разбойники. Вот только были они пресноводными, сплавлялись по рекам. Но зато их приключения были ничуть не менее захватывающими, чем у западных.
Очень значимое место в культуре нашей страны 
занимает образ святого Георгия-победоносца. Он запечатлен на нашем гербе и даже на наших деньгах-копейках, названных в честь изображения этого святого, который изображен в своем привычном образе всадника, сражающего копьем с коня страшного ящера. Между тем, в России есть одна единственная церковь, где еще более 800 лет назад этот святой был изображен безоружным, мирно ведущим дракона на поводке. Речь идет о древненовгородской староладожской церкви Св. Георгия, сохранившейся в первоначальном облике XII столетия.
Храм этот был построен и расписан около второй половины XII cтолетия в бывшем новгородском пригороде, Ладоге. Является типичной новгородской церковной постройкой того времени и, очевидно, строилось новгородской артелью (что не удивительно, ведь Новгород очень ревниво относился к своим обширным владениям и даже храмы предпочитал строить в своих землях самостоятельно. Например, в Новгородском пригороде Старая Руса вплоть до Конца Новгородской самостоятельности не возникло своей строительной артели и все храмы приезжали строить новгородские мастера. Да и Георгиевский храм в Ладоге в 1440-х годах тоже приезжали ремонтировать новгородцы. Если они и это делали сами, то уж строить церковь они тем более не могли доверить самим ладожанам. Внешне Георгиевский храм является типичной новгородской церковью своего времени, четырехстопной, одноглавой, одноапсидной, по-новгородски строгой и компактной, несмотря на то, что занимала в Ладоге доминирующее положение, так как стояло посредине тамошнего кремля. И внутренние фрески храма тоже являются характерным творением новгородской школы. Но одна из фресок совершенно уникальна по своему содержанию. Главный храмовый святой, Георгий Победоносец, изображен без копья. Он не убивает дракона, а ведет его спокойно на ленточке, как собаку на поводке. Формально, это тоже соответствует преданию, ведь дракона Георгий убил под конец, а до этого усмирил своими христианскими молитвами и мирно провел на ленточке-поводке по окрестному городу. Но если на всех остальных изображениях художники традиционно фиксировали момент убийства, то здесь, на этой фреске, запечатлен именно бескровный момент. Почему расписывающий староладожский храм новгородский художник выбрал его?
Думается, это связано с идеями Христианства, которая позиционирует себя, как религия добра, призывает к смирению, кротости и верует, что обратить в веру можно не только мечом, но и убеждениями, а твердые и смиренные христианские молитвы могут и без бою укротить всех злодеев, включая самого дьявола. Поэтому и Георгий здесь показан не просто храбрым воином, но настоящим христианским чудотворцем, способным и без копья, молитвами, укротить свирепого ящера. Глядя на эту фреску, даже не верующие люди порой задумываются на вечную тему, что побеждать можно не насилием, а силой воли и убеждением.
В отличии от более скромных протестантских храмов
, русские православные церкви традиционно славятся своим ярким и богатым убранством. А в средневековые времена их от души расписывали фресками. Только вот беда — большинстве таких церквей эти фрески если и сохранились, то фрагментарно. Однако, в России есть одна церковь, где внутренние росписи — фрески сохранились практически полностью и содержат изображения всех православных святых, представляя собой уникальный для нашей страны календарь святых на весь год.
Это церковь Симеона Богоприимца в Зверином монастыре Великого Новгорода, последний по времени храм новгородского зодчества времен новгородской самостоятельности. Построена она была по заказу новгородского веча в 1467 году. За год до этого Новгород и Новгородскую землю поразила страшная эпидемия бубонной чумы, пожалуй, самая сильная за всю историю допетровской Руси, а может быть, и вообще за всю историю нашей Родины. Бедствие было пожалуй, не меньшим, чем знаменитая чума во Флоренции, свирепствовавшая в эпоху раннего Ренессанса. Тем более, что в отличии от средневековых итальянцев, новгородцы все-таки мылись, ходили в баню, да и города на Руси были более чистыми, чем западные. А чума в Европе во многом развивалось именно из за кошмарной антисанитарии. Если даже в эпоху Нового времени этикет предусматривал, чтобы находясь в королевском замке, кавалер помогал благородной даме снять с нее клопа, но не помогал давить вошь, то представьте, в каких условиях жили люди эпохи средневековья! Поэтому, бедствие на Новгород свалилось, возможно, даже более кошмарное, чем чума во Флоренции,поскольку распространялась сама, без помощи антисанитарии. Умирали все кругом и в городе и в деревни. Никто не знал, как от нее спастись. Новгородчина была на грани смерти. И тут новгородскому архиепископу Ионе явился сон сходить за город в Зверин монастырь, где в братской могилы у северной ограды лежали умершие от мора монахи, горожане и жители Новгородской земли. Архиепископ тотчас вскочил и пешком пошел через мвесь город, куда ему было велено. Там ему явился святой Семион Богоприимец и повелел ему строить на том месте, прямо над чумной могилой, во свое имя храм, и обещал, что мор тогда сразу же кончится. Архиепископ созвал криком людей, те сбежались в монастырь на могилу в один день построили памятную часовню во имя Св. Мученика, Семиона Богопримца. Год спустя, когда горожане оправились от беды, жизнь в городе наладилась, на том месте и был построен современный каменный храм. Этот храм тоже являлся своеобразным памятником чудному избавлению от небывалого мора. Достаточно сказать, что ее фрески представляют собой уникальный для Росиии календарь всех святых на каждый день, начиная с колоритной фигуры спасшего край от мора Симеона Богоприимца, который держит в руках миниатюрную модель этой церкви.
Фрески прекрасно сохранились до наших дней, хотя послевоенным реставраторам пришлось очищать их от побелки, нанесенной в период Российской империи.К сожалению, РПЦ относилась к древним фрескам чисто утилитарно, стирая их, как мы у себя дома привыкли убирать устаревший хлам. Но все равно, фрески этой церкви сохранились в наиболее полном объеме и лучшем качестве из всех домосковских храмов Новгородской земли, да и вообще допетровской Руси в целом. В настоящее время бывшее храмовое помещение с фресками используется, как музей.
Бытует известная версия, 
согласно которой А. С. Пушкин являлся прямым потомком доблестно отличившегося в Невской битве новгородского боярина Гаврилы Алексича. Эта версия восходит к "Бархатной книге" середине XVI века, куда знатные бояре спешили вписать свою родословную.
Про родо Пушкиных там приведены такие данные:«Изъ Немецъ пришолъ Радша. А у Радши сынъ Якунъ. А у Якуна сынъ Алекса. А у Алексы сынъ Гаврило Алексичь. А у Гаврилы дети: Иванъ Морхиня, Да Акинфъ. И отъ Ивана Морхини пошли Товарковы, Замыцкие. А отъ Акинфа пошли Свибловы, Каменские, Застолбские. А у Ивана Морхини одинъ сынъ Александръ. А у Александра 5 сыновъ: Григорей Пушка, Да Володимиръ Холопища, Да Давыдъ Казаринъ, Да Александръ, Да Федоръ Неведемица". Таким образом, род Пушкиных напрямую происходил от героя невской битвы новгородца Гаврилы Алексича. Первый Пушкин, Григорий Александрович Пушка, был Гавриле Алексичу родным правнуком. Его отец Григория, Александр Иванович, являлся сыном Ивана Гавриловича Морхини, сына Гаврилы Алексича. Сам же Гаврила якобы происходил от некого Ратши, будто бы пришедшего из западных стран. Нигде более это имя не встречается. Сам Пушкин в эту родословную верил и считал себя предком Гаврилы Алексича и Ратши. Между тем, "Бархатная книга" очень тенденциозный источник. Многие русские вельможи, желавшие быть поближе к царю похвастаться славой и знатностью рода, просто придумывали себе родословную, или записывали непроверенные предания. Не приписали ли себе чего Пушкины, тем более, что никакого Ратши источники по истории времен Невской битвы и более раннего времени, не знают. Тогда в анналы попадали лишь особо примечательные персонажи. Поэтому странно, если бы Ратша, не удостоившийся упоминания современников вдруг вспомнился далеким потомкам отдаленного XVI столетия, а тем более, откуда он прибыл, кто были его дети и какое отношение они имеют к Гавриле Алексичу. Вообще этого иностранного выходца Ратшу (каким-то образом якобы затесавшегося в замкнутую касту новгородских бояр) могли просто выдумать. Как выдумал сам тогдашний государь Иван Грозный свое происхождение от римского императора Августа. Выдумано могло быть и все потомство Ратши, предшествующее Гавриле Алексичу. Сын Гаврилы Алексича, Иван Морхиня, кстати, тоже не известен в аутентичных источниках. Известен лишь отец Григории Пушки, Александр Иванович, который в 1338 году перешел на службу от побежденных тверских князей на службу к одолевшей их московской княжеской ветви. Но был ли он внуком Гаврилы Алексича? А его сын Григорий Пушка, соответственно, правнуком. Не факт. Да и вообще как-то странно, чтобы всевластные бояре из новгородской боярской республики переходили в иные земли на княжью службу. Такие случаи, и то крайне исключительные, стали возникать лишь в 1470-х годах, когда Иван III завоевывал Новгород и некоторые представители новгородской знати решали заранее добровольно признать власть победителя.
Думается, все было гораздо проще. Поскольку в первой трети XIV века Тверь и Москва насмерть враждовали за первенство на Руси, то когда в 1338 году бывший тверской боярин Александр Иванович из побежденной и разоренной Твери переехал на почетную московскую службу, он, чтобы слазить в глазах московских вельмож свое непрестижное тверское происхождение и выдумал свое происхождение от славного новгородского боярина, воевавшего с самим Александром Невским (который был родным дедом тогдашнего московского князя Ивана Даниловича по прозванию Калита). Далее эту семейную легенду усвоил сын Александра Ивановича, Григорий Александрович Пушка, а там ее усвоили и его потомки Пушкины, включая того из них, который записал эту легенду в «Бархатную книгу» эпохи Ивана Грозного. Кстати, не меньшими легендами окутана и жизнь самого новгородского боярина Гаврилы Алексича. Вернее смерть. Ходит устойчивая версия, что он был убит год спустя после Невской битвы, когда с Александром Невским ходил выбивать немецких рыцарей из Копорья. Но это миф, никаких данных об этом нет.
Николай Чудотворец 
является одним из самых почитаемых и известных христианских святых в России. Ведь он покровитель моряков и иных путешественников. Поэтому, во многих городах и весях издавна строят в его честь храмы, порой и не по одной штуке. Но мало кто знает, что культ этого святого распространился на Руси из Новгорода, где до сих пор почти 900 лет красуется первый на Руси храм в его честь.
Все началось в Новгороде в начале XII столетия. В ту пору в этом городе правил князь Мстислав Великий, сын Владимира Мономаха. Несмотря на то, что он пока еще олицетворял в городе киевское наместничество, он был первым князем, которого себе новородцы избрали сами. До этого киевский князь сажал туда своих детей только по своему усмотрению. Теперь же новгородцы сами указали, кого им хочется. И Мстислав пошел в Новгород княжить по их инициативе. Новгородцы очень любили этого деятельного, справного и надежного правителя и храброго полководца. Но, как рассказывает предание, однажды, находясь в городе, князь тяжело занемог и был при смерти. Но однажды ему приснилось, что его может спасти круглая византийская икона со святым Николаем, которую среди прочих византийских реликвий когда-то завезли в стольный Киев. Надо сказать, что культ этого святого в ту пору на Руси еще не утвердился. Образованные люди, вроде князей, безусловно, знали, что означал этот святой в идущей из Византии Православной вере и возили на Русь иконы с ним, но большой, а тем более всероссийской популярности, он, конечно, тогда еще не имел.
Наутро Мстислав послал своих людей туда за две тысячи верст по речным путям за этой иконой. Посланцы отправились на судах вверх по Волхову, через Ильмень, но уже при самом ветре сильный ильменский шторм застал их врасплох и сильно отбросил с курса на норд — ост-ост, в верховье Мсты. В нескольких верстах от впадения Мсты в Ильмень, у острова Липно и прибило ладьи. Когда буря стихла, княжеские дружинники обнаружили, что икона чудесным образом сама к ним пришла и зацепилась за судно. На этот раз они уже не попали в бурю, а благополучно вернулись в Новгород, (вернее, надо думать, на пригородное Городище, где жил князь) и передали икону Мстиславу. Он принял ее и сразу же исцелился. В благодарность за это, он в 1113 году построил в центре Новгорода первый на Руси Никольский храм — Николо-Дворищенский собор, и, вероятно, заложил одноименный монастырь на загородном мстинском острове Липно, где была обретена икона. По крайней мере, по летописи, построенный уже в XIII веке тамошний Никольский храм возник в уже существующей одноименной обители. Логичнее всего полагать, что ее заложил благодарный святому Мстислав Великий. Со времен Мстислава культ Николая Чудотворца, покровителя сухопутных и водных путников, распространился по всей стране. Что касается исцелившей Мстислава чудотворной иконы, то к сожалению, она погибла. В эпоху Московской Руси она хранилась в Московском кремле и там сгорела во время страшного пожара 1627 года. Зато первый на Руси заложенный Мстиславом Никольский собор стоит до сих пор в центре Новгорода, венчая с Волхова панораму Торговой стороны, древнего Ярославова Дворища. Иронией судьбы, заложенный первым выборным новгородским князем Мстиславом, этот собор был освящен уже в эпоху новгородской самостоятельности, когда новгородцы уже совсем не подчинялись Киеву и стали вовсе вольны в князьях и с XII века долго был главным вечевым собором вечевой боярской республики.
Знаете, когда и где появилась древнейшая русская
книга и каково было ее содержание? Недавно, в ходе летнего сезона раскопок Новгородской археологической экспедиции на Софийской стороне в древнем Людине конце слоях рубежа X-XI веков была найдена самая ранняя на Руси книга. Это был сборник церковных псалмов (псалтырь). Написана она была на древнерусском языке кириллицей на вощаных дощечках (церах). Написана она была духовным лицом, которое заявляет о себе, что в свое время был поставлен христианским попом в Суздале. А поскольку Суздаль был не русским а финноугорским мерянским поселением враждебно воспринимающим русскую власть и православную веру (чего стоит языческое движение, вспыхнувшее там вскоре в 1024 году, ради подавления которого Ярослав Мудрый даже отложил междоусобную борьбу с братом за власть на Руси)
этот поп перед написанием новгородской псалтыри приобрел не только духовные навыки, но огромный жизненный опыт. Любопытно, что кириллица на Русь массово проникла совсем незадолго до этого, с принятием крещения при Владимире в конце X в. А эта псалтырь была написана тоже во времена Владимира Святославича, возможно всего несколько лет спустя после крещения.
Кстати, вторая по древности книга тоже была создана в Новгороде. Это было евангелии, написанное полвека спустя, в 1057 году, по заказу новгородского посадника Остромира
Оно было уже не нацарапано на воске, а написано чернилами на пергаменте. А поскольку вера играла в средневековье большую роль — Христианство в свое время было призвано сплотить Русь под властью Киева, а выступая против опеки Киева, новгородцы как то выступили в форме языческого восстания, государственный деятель, вроде посадника, или князя, должен был хорошо разбираться в основных обрядах и символах христианства. Поэтому не удивительно, что посадник, бывший в то время киевским ставленником, заказал себе Новый завет. Новый завет в ту пору был как важным чтивом, так и необходимым пособием для должностных лиц.
В Новгороде же появился и первый известный книжный переплет. Это был переплет евангелия, только не Остромирова, а Мстиславова, написанного в начале XII века для новгородского князя Мстислава Владимировича. Богато выделанный и отделанный каменьями тесненный кожаный переплет хорошо сохранился до наших дней. Сейчас все имеют книги. А в средневековье они стоили дорого и их могли себе позволить иметь только очень богатые люди, вроде князей и бояр, а также церковники, которые по долгу службу читали Библию и псалмы. Эти книги считались большой драгоценностью. Но тем не менее, история русских книг началась именно с них. При этом, на средневековом католическом западе книги мог позволить иметь даже не каждый аристократ, или король, тем более, что грамотность там была существенно ниже и даже короли не все были грамотны. А на Руси грамотность стала распространяться быстро, причем среди разных слоев населения. Комплекс новгородских берестяных писем — грамот показывает, то писали и ремесленники и даже зависимые крестьяне. Поэтому книги здесь могли читать все, кто их мог купить — и князья и прочая богатая знать.
Жизнь князя Алексадра Невского
была с детских лет тесно связана с Новгородским княжением. В общей сложности на новгородском столе он провел около 20 лет — почти полжизни. Именно с новгородским ополчением, на рубежах обширной Новгородской земли, он выиграл свои знаменитые битвы с немцами и шведами. Но мимо историков как то незаметно прошел тот факт, что женился Александр тоже в интересах безопасности Новгородского Севро-Запада Древней Руси. От этого брака пошли все потомки Александра Невского, включая таких значимых деятелей, как Иван Калита, Дмитрий Донской, собиратель русских земель Иван III и первый русский царь Иван Грозный.
Женился Александр в 1239 году, в 17-летнем возрасте на княжне Александре дочери полоцкого и витебского князя Бречеслава Всеславича. В ту пору Александр еще подчинялся своему могущественному отцу, великому князю Владимирскому Ярославум Всеволодовичу и по его воле, сидел на Новгородском княжении. Казалось бы, зачем сыну великого князя, представителю сильнейшей русской княжеской ветви, родниться с дальним, безвестным полоцким князем. Тем не менее, причины были и очень веские. Согласно Новгородской I летописи, Александр справлял свадьбу в Торопце, маленьком городе на полпути от Полоцка к Новгороду, а потом, прибыв в Новгород, задал там повторный общегородской пир, где «чинил кашу» — относительно простой и дешевый продукт, традиционно примявшийся в допетровской Руси во время массовых угощений. Надо сказать случай беспрецедентный — до этого князья справляли свадьбу все же единожды. Не иначе, как Александр давал гордым мужам-новгородцам понять, что считает свой брак очень важным для Новгорода. А в тот же год он возвел на реке Шелони, на западной границе Новгородских владений, укрепления «городки». Ныне мы знаем о 3 городках — Порхове, Кошкине и Вышегороде. В ту пору это были нежилые, земляные укрепления, предназначенные для эпизодического пребывания воинов на случай осады. Эти городки представляли собой защитную линию по границе с Литвой. В дальнейшем, нападая на Новгородскую землю, литовцы вторгались именно с тех мест. Да и в мирное время та проходил тракт на литовскую столицу.
1.
Строил эти городки Александр Невский недаром. В ту пору сильно усиливалась Литва. Старые доклассовые племенные общества превращались в более мощное государственное образование. Еще недавно литовцы были под сильной вассальной зависимости от более сильной и развитой Полоцкой земли. Теперь Литва уже настолько усилилась, что стала проводить собственную политику и начала представлять серьезную военную угрозу для всех соседей, включая древнерусский Новгородский Северо-запад .Александр имел все основания ставить от нее укрепления. Более того, вскоре ему самому пришлось напрямую отражать ее натиск на Русь. Потому-то он и породнился с дальним полоцким князем, чтобы защищаться вместе от литовской агрессии. Ведь пока еще какие-то остатки господства Полоцка над Литвой еще оставались и, объединив усилия, можно было держать в узде молодое литовское государство. Именно поэтому, женившись на дочери Бречеслава Полоцкого, Александр праздновало свадьбу дважды, подчеркивая важность этого союза для Новгородской республики, а затем, в тот же год, построил целую линию укреплений на литовской границе новгородских владений. Союз союзом, но и самому тоже надо быть наготове.
Едва ли верно считать, что Петр I не любил Россию. 
Все его реформы были направлены на укрепление России и превращение ее в одну из величайших и сильнейших европейских держав. Но так как он все-таки равнялся на передовые европейские стандарты, то и при нем и даже после него во всех сферах жизни "России Молодой" видное место занимали европейские специалисты. Даже в созданной им академии наук по началу заседали одни немцы. Лишь после его смерти туда был принят первый русский ученый — новгородец Василий Евдокимович Адодуров, автор первой русской грамматики, первого перевода на русский трудов историка Баейра, профессор, приставленный учить русскому языку, немецкую принцессу Софию, будущую императрицу Екатерину Великую. Свое образование первоначальное образование он получил в Новгороде, где впервые проявились его способности и определились сферы многогранных интересов.
Родился Василий Евдокимович Адодуров в Новгороде в дворянской семье 15 марта 1709 года. В отрочестве был отдан учиться в одно из самых лучших учебных заведений тогдашней России — новгородскую духовную академию (располагалась в Детинце, при Митрополичьем дворе, в т. н. "Лихудовом корпусе"). Там проявил свои разносторонние способности как в точных, так и гуманитарных науках и был переведен в Московскую Славяно-Греко-Латинскую академию. Тамм он собрал материал для первой русской грамматики и заодно отличился в физике и математике. За успехи в точных науках, был всего в двадцатичетырехлетнем возрасте в 1733 году принят в Петербургскую Академию наук. Причем, он был первым русским человеком, которого туда приняли, так как европейская академическая наука в России только рождпалась, и туда с петровских времен собрались одни просвещенные иностранцы. В 1736 году Адодурову поручили наблюдать за прибывшими из Москвы в Академию учениками. Среди этих учеников оказался молодой М. В. Ломоносов. В 1744 году Адодурову, уже прославившемуся своей грамматикой, поручили учить русскому языку вновь прибывшую в Россию немецкую принцессу Софию, невесту наследника Петра Федоровича. Адодуров оказался учителем превосходным — всю жизнь эта принцесса потом говорила по русски с заметным немецким акцентом, но зато совершенно правильно. Кроме того, она превосходно читала по-русски (в том числе и такое сложное даже для русских чтиво, как русские летописи!) и понимала русскую речь на слух не хуже любого русского. Своему учителю она была на всю жизнь очень признательна. Став всемирно известной имератрицей Екатериной II, она освободит его от провинциальной ссылки. куда тот попал в 1758 году за общение с опальным вице-канлером А. П. Бесстужевым. (Правда, к чести тогдашней власти, надо отметить, что в измене родине его наряду с Бесстужевым и прочими его приятелями все-таки не винили, а выслали чисто для порядка, чтобы показательно очистить столицу от всех сотоварищей вице-канцлера).
Умер Адодуров в возрасте 71 года. Ныне, в 2009 году, в его 300-летней юбилей, для геральдических художников учредили премию Адодурова, которая стала первой профессиональной наградой в этой области творчества. Рожденный в год Полтавской победы, новгородец Адодуров стал достойным воплощением лучших петровских заветов — дать русским людям передовое разностороннее образование и в перспективе создать своих, отечественных талантливых ученых. Несмотря на то, что суровое петровское правление страшно разорило страну, усилило бюрократизм,злоупотребление среди всех чинов, все-таки главная цель Петра — ввести Россию в число первейших держав и вырастить собственные таланты — удалась безусловно. В. Я. Адодуров тому блестящий пример. И наши замечательные российские университеты тоже являются развитием этой петровской тенденции.
Безусловно жизнь — цепь взаимосвязанных закономерностей.
Однако, как все-таки порой все зависит от воли случая!Как известно, в конце XV века удельная Русь была объединена знаменитым собирателем русских земель московским великим князем Иваном III. При нем на Руси кончился период удельной раздробленности и возникло единое централизованное Московское государство. А ведь всего этого запросто могло не произойти. Когда Иван еще не вступил на престол и ему было всего 20 лет, его жизнь висела на волоске. Если бы не вмешательство новгородского архиепископа Ионы, он был бы убит и история всей страны могла бы пойти совсем по другому.
Как гласит новгородский летописец, в 1460 году бурное новгородское вече решило прикончить на корню сильно притеснявшую вольный город великокняжескую династию, убив юного княжича Ивана Васильевича, который в ту пору находился под Новгородом на Городище. Однако, владыка Иона выступил со страстной отповедью, припугнув вечников, что тогда княжий род жестоко им отомстит. Испугались и присмирели новгородцы. Не помчались на Городище и не убили Ивана. Так Иван благополучно выжил, вскорости занял престол и объединил Русь, покорив Ярославль, Ростов, и конечно, Новгород. С покорением Новгорода в 1478 году и ликвидацией мятежного вечевого самоуправления и начинается история основанного Иваном III единого русского государства. А ведь если бы в свое время владыка Иона не стал мешать новгородцам убить Ивана, вся история Руси б огла пойти совсем по иному. Из всех своих ближних родственников, имевших право на московский престол, только Иван реально видел необходимость в объединении Русского государства, твердо шел к этому, имел на это талант и волю.
Так владыка Иона круто повернул историю России в XV веке, не дав убить будущего собирателя русских земель. Любопытно, что сам архиепископ являлся последовательным сторонником мира с Москвой. В во время своего правления он даже поставил в Новгородском Детинце невозвратную церковь во имя московского святого и церковно-политического деятеля Сергия Радонежского. А когда Иона (в миру — Иван) был еще ребенком, его благословил на путь церковного служения знаменитый новгородский Юродивый Михаил Клопский, который тоже, между прочим, являлся сторонником великокняжеской опеки над Новгородом и проклял членов и пророчески проклял пособников «литовской партии». До покорения Новгородом Иваном III Иона не дожил 8 лет, скончавшись осенью 1470 года.
Как бы хорошо казалось бы, 
снова помолодеть и прожить молодость снова! Но это только на первый взгляд. Народ новгородской земли категорически против этого и даже сочинил на сей счет поучительную и веселую сказку. Многие из нас читали рассказ Аркадия Гайдара про горячий волшебный камень, дающий людям вторую молодость ми убогого старика, который отказался помолодеть, так как и так прожил свою жизнь славно и с толком. Лишь дураки по мнению автора, которые не сумели прожить достойную жизнь, не могут быть довольны своей настоящей юностью.
Однако, новгородцы в этом плане еще категоричнее. В их народной сказке вместо камне действует молодильная мельница-ветряк, которой управляет старый мельник. Только вместо зерна он перемалывает старых людей обоего пола и возвращает им молодые годы. Делает он это бесплатно, но с уговором — заново посвежевший человек вынужден будет повторить все свои прошлые грехи и ошибки до единой. И тут уж ни на какие поблажки неумолимый мельник не соглашается. Узнав об этом, одна старуха (бабушка некого рассказчика, от имени которого ведется повествование) раздумала и все-таки не согласилась помолодеть. И по мнению сказителей, умно сделала. А мы добавим — и мельник умный. Вернее не мельник, а народ сложивший это предание. Ведь если человек не сумел прожить свою жизнь с толком, то сможет ли он тогда удержаться от наступания на старые грабли? Конечно нет! Человека выдержанного, разумного, умеющего извлекать из жизни уроки, отличает прежде всего — умение достойно распорядиться жизнью в любом возрасте и состоянии. А если жизнь прожил зря и не смог остаться ей доволен, то и от старых ошибок никуда не уйдешь. Вот мельник и возвращал людям не только молодость но и старые прегрешения.
Такая вот забавная и очень мудрая сказка была записана в новгородской земле в XIX веке.