В конце 1920-х годов в СССР начался так называемый «великий перелом». НЭП был свернут, в сельском хозяйстве началась массовая коллективизация, а в промышенности – грандиозная индустриализация, когда за довольно короткий исторический срок в стране были построены несколько сотен новых промышленных предприятий.
Большинство из этих предприятий были нацелены на оборону страны, и во время Великой Отечественной войны сыграли огромную роль в достижении победы.
Поэтому многие историки и обыкновенные люди рассуждают о прозорливости Сталина, который начал строительство оборонных предприятий более чем за 10 лет до того, как началась Вторая мировая война.
Но так ли это на самом деле?
Была ли это прозорливость или же вполне логичное проявление паранойи, которой всю жизнь болел Сталин?
Профессор Бехтерев, который в 1927 году дал такой диагноз Сталину, был всемирно признанным специалистом по нервным и психическим болезням, и вряд ли ошибался.
А что было в СССР к 1928-му году, когда Сталин начал круто ломать страну?
В стране действовала Новая Экономическая Политика, (НЭП), начатая Лениным в 1921-м году. А фактически это была все та же старая и совершенно естественная для нормальной экономики политика поддержки частного предпринимательства. В результате этой политики благосостояние граждан СССР и в городе, и в деревне росло, и люди постепенно все дальше отходили от идей коммунизма в том понимании, как это было свойственно Сталину и тем, кто его поддерживал.
К тому же при НЭПе не было места Сталину, как вождю. Людям, самостоятельно строящим свою жизнь, в полном согласии с законами развития экономики и общества в целом, вожди не нужны в принципе.
Само собой, Сталин с этим смириться никак не мог.
В быту, конечно, он был аскетом, вплоть до того, что носил заштопанные кальсоны. Но в жизни главным для него было стремление к безудержной власти.
Такую власть он мог получить только во главе послушной толпы, в которой нет места ярким личностям.
К сожалению, этих ярких личностей в то время было все-таки недостаточно для того, чтобы они могли объединиться и противостоять безумным идеям этого маньяка, да и в тогдашнем советском обществе идея коммунизма была очень сильна.
Потому и случилось то, что случилось.
Во-первых, в процессе коллективизации была закабалена деревня. Те, кто вошел в колхозы, были вынуждены влачить жалкое, практически рабское существование – за «трудодни», без денег, без паспортов, без права покинуть свои деревни и села.
Те, кто, несмотря на все давление «сверху», входить в колхозы все-таки не пожелал, были доведены до голодной смерти во время невероятного голодомора в 1932-33 годах. У них просто отобрали весь хлеб, продали его за границу, и на вырученную валюту закупали промышленное оборудование.
В те годы от голода умерли сотни тысяч людей! А, может быть, и миллионы. Точную цифру умерших – в России, на Украине, в Казахстане, повсюду – сейчас не может установить никто.
Нет такой статистики.
В ходе индустриализации были закабалены и рабочие на вновь созданных и существовавших предприятиях.
На долгие десятилетия в стране воцарился так называемый «социализм» сталинского толка.
Его сопровождали массовые репрессии, ГУЛАГ, расстрелы рабочих, уничтожение интеллигенции, постоянный страх всех и вся за свою жизнь и жизнь родных и близких.
Так что цена индустриализации, и вообще цена «коммунизма» — так, как его понимал Сталин и его сподвижники — для всей страны, всех ее граждан оказалась очень, очень высокой.

Во время написания своего знаменитого произведения «Преступление и наказание» Федор Михайлович Достоевский проживал в доме Алонкина на углу Малой Мещанской (Казначейской) улицы и Столярного переулка. И несмотря на то, что этот участок прямо не указан в романе — даже Соня и Раскольников живут не там, хотя и очень неподалеку, он все таки нашел свое место в произведении. Даже дважды. Впечатлительный Достоевский не мог не вплести в свое произведение о окрестных трущобах место своего проживания.

Например, все, кто читал произведение, не мог не заметить, что в описании Района, где жил Раскольников, присутствует атмосфера бесконечных тупиков и дикой вони с канала. Вместе с тем, угол Столярного переулка и Гражданской, где стоит дом этого персонажа, находится от канала на достаточном удалении. Да и тупики от этого перекрестка видны вдалеке и не производят давящего впечатления. Зато перекресток с Казначейской улицей, где жил сам Достоевский, как нельзя лучше в этом районе подходит под эту характеристику. Тут и тупики рядом — в створе коротенького Кокушкина переулка и с обеих сторон коротенькой Казначейской улицы, пронзающей как тетива крутую излучину Екатериненского канала. Да и канал подходит со всех этих трех сторон очень близко, поэтому в 1860-е годы, когда в него сливали городскую канализацию, дикая вонь с него до этого перекрестка с этих сторон вполне долетала.

Кроме того, в первой, неопубликованной, редакции романа, именно у этого перекрестка, на Столярном переулке, а вовсе не в районе Подъяческих, была та пивная, где Раскольников пришел залить нервную дрожь и познакомился с Мармеладовым. Лишь потом Мармеладов переехал на Вознесенский проспект в район Подъяческих улиц, а его пивная, стоящая неподалеку от его дома — на Екатерингофский (ныне — пр. Римского Корсакова). Что тут двигало Достоевским — трудно сказать. Но тем не менее факт остается фактом — свой родной перекресток он вписал в роман дважды и при этом, в достаточно ярких моментах.

С плаванием может быть связан не только спорт, но и сама жизнь. Вот две совершенно правдивых истории, в которых плавание сыграло весьма существенную роль в судьбе разных людей.

ПЕРВАЯ ИСТОРИЯ,
мелодраматически-назидательная
Однажды, на заре туманной юности, я был знаком с девушкой. Она была полная. И даже очень полная! Но при этом ее пышные формы дополнялись великолепным чувством юмора, блистательным интеллектом и всегда прекрасным расположением духа. Поэтому я уже планировал на ней жениться. Увы! Не удалось. И все потому, что она очень любила плавать.
Нет, не подумайте ничего такого, я тоже умею плавать, и даже неплохо, но для того, чтобы удержаться на поверхности воды достаточно долго, мне приходится все время работать руками и ногами, тогда как та моя девушка держалась в воде без особых усилий — в силу своей пышности.
Как поплавок!
И когда, устав, я был вынужден возвращаться на берег, чтобы слегка передохнуть, моя жизнерадостная пышка оставалась в воде столько, сколько ей хотелось, то есть почти до бесконечности.
Однажды, прямо там, в воде, она познакомилась с закомплексованным юношей-ботаником, тоже очень пышным, который тоже запросто держался на поверхности воды почти без усилий.
К тому же только там, в воде, его комплексы практически исчезали. И вскоре эти двое не только подружились, но и влюбились друг в друга и уплыли от меня за горизонт судьбы уже вдвоем.
Вскоре они поженились и понарожали одного за другим пятерых детей.
Честно!
Все детки у них получились ладненькие такие, пышненькие, в маму и папу…
Хорошо плавают.
Еще бы!..
Отсюда вытекает совет всем юношам и девушкам: ешьте побольше мучного, углеводистого и вообще – максимально питательного!
Тогда вы будете хорошо держаться на поверхности не только воды, но и жизни, и будет вам всегда и везде щастье.
Через большую, очень больщую букву «ща»!

ВТОРАЯ ИСТОРИЯ,
героическая
Лет через десять после того, как от меня уплыла моя «пышка», я познакомился с одной молодой женщиной, между прочим, штукатуром-отделочницей по профессии, и та рассказала мне потрясающий случай из своей жизни.
С детства эта женщина просто замечтельно плавала. Однажды летом, приехавши в родную деревню, она пошла прогулятся вдоль берега, и вдруг услышала истошный детский крик.
Некая маленькая девочка кричала, что ее еще более младший брат утонул.
Ни минуты не раздумывая, моя знакомая бросилась в воду, нырнула глубоко-глубого, и уже почти у самого дна поймала это шестилетнего мальчишку за трусы.
Вытащила она его на берег, откачала и вручила подбежавшим родителям живехонького и целехонького.
Вот, правда, с тех пор она больше не плавает.
Стала панически бояться воды.
Но ничуть об этом не жалеет!

Доподлинно неизвестно, существовал ли на самом деле этот герой древнегреческих мифов. Вроде бы существовал, потому что при жизни этот великий мастер, изобретатель, скульптор создал множество статуй и разных хитроумных приспособлений. Вот только ни одно из них до наших дней не дошло.
Впрочем, одно из удивительных творений Дедала, знаменитый Лабиринт на острове Крите, вроде бы существовал на самом деле. В начале ХХ века английский археолог Эванс раскопал на Крите дворец царя Миноса, и этот дворец многие начали отождествлять с Лабиринтом Дедала.
Но, если Дедал существовал, то каким он был человеком? С моральной точки зрения?..
Судя по древнегреческим мифам, человеком он был, мягко говоря, неоднозначным – мелким, завистливым и готовым на самые гнусные услуги, лишь бы только ему за них заплатили.
Собственно, разных гнусностей полным-полно в древней мифологии, и отнюдь не только у древних греков.
Начать с того, что, по одному из мифов, у Дедала был очень талантливый ученик, Талос (по другим версиям – Калос, Калаон, Пердикс). Между прочим, Талос (будем называть его так) был сыном сестры Дедала, то есть племянником мастера.
По некоторым легендам, именно Талос изобрел гончарный круг и токарный станок, а в возрасте 12 лет, изучив строение спинного хребта рыбы, изобрел пилу.
И когда это изобретение увидел Дедал, то понял, что Талос неизбежно его превзойдет. Воспламенившись ревностью и завистью, Дедал сбросил Талоса со скалы. Правда, богиня Афина не дала Талосу погибнуть, превратив того в куропатку.
Но Дедалу пришлось бежать куда подальше. И царь Минос дал ему приют на Крите.
А тут как раз жена Миноса, Пасифая, воспламенилась страстью к быку, в образе которого на Крит являлся не то бог моря Посейдон, не то сам главный бог Зевс.
Для удобства совокупления с богом-быком Дедал изготовил для Пасифаи специальное устройство в виде коровы, в котором и пряталась Пасифая.
Именно от этой противоестественной связи родился ужасный Минотавр, для которого Дедал был вынужден, по приказу Миноса, построить Лабиринт. Что Минос сделал с Пасифаей – неизвестно. А вот для пропитания Минотавра жители Афин были вынуждены много лет подряд присылать на Крит прекрасных юношей и девушек. Видимо, на непрекрасных юношей и девушек у Минотавра не было аппетита.
К счастью, у Миноса были и другие дети, сыновья и дочери, уже вполне нормальные. Одна из них, Ариадна, полюбила еще одного мифологического героя, Тесея, и дала ему чудесную нить, с помощью которой он выбрался из Лабиринта после того, как убил в нем Минотавра.
Но соль в том, что эту нить для Ариадны тоже изготовил Делал!
И тогда царь Минос, потерявший влияние на Афины, заточил Дедала то ли в том же самом Лабиринте (только без чудесной нити), то ли в каком-то другом узилище, причем вместе с сыном, Икаром.
Вот и пришлось Дедалу изобрести крылья, чтобы сбежать вместе с Икаром от преследований Миноса. На этот раз Дедал уже не виноват, что Икар подлетел слишком близко к Солнцу, отчего воск, скреплявший перья крыльев растаял, и Икар погиб.
После этого следы Дедала теряются во множестве других мифов, в которых тоже хватает разных жестокостей, совращений, извращений и предательств.
В общем, кошмар просто с этими древними мифами!
Все в них прямо как у нас в жизни…

В объединении русских земель вокруг Москвы огромную роль сыграло присоединение к Московскому княжеству обширных Новгородских владений, которое произошло в 1478 году. Именно с покорением Новгорода, призывая новгородцев к присяге на новгородском владычном дворе, великий князь Иван III заявил о себе, как о государе единого Русского государства. Значительную роль в падении Новгорода сыграло поражение новгородцев в знаменитой Шелонской битве 14 июля 1471 года в низовьях реки Шелонь, когда стало ясно, что новгородское вечевое ополчение не в силах дать открытого военного отпора московскому служилому войску. Современники по достоинству оценили значение этой битвы и уделяли во летописях ей весьма значительное внимание.

Однако, историки до сих пор спорят о том, каков был ход битвы и кто нанес новгородцам решающий удар. Согласно московскому великокняжескому летописцу, москвичи, возглавляемые великокняжескими воеводами Даниилом Холмским и Федором Хромым, сразу разбили новгородцев. А вот новгородский летописец пишет, что все было не так просто — сперва успех был на стороне новгородцев и они даже отогнали москвичей за реку. Но неожиданно на новгородцев напал засадный татарский полк, который и решил битву в пользу московской армии. Поэтому, одни историки верят одному источнику, другие другому, третьи допускают оба варианта, но при этом все равно рассматривают их, как взаимоисключающие. Вместе с тем, в московской летописи есть такой никем не замеченный, но весьма красочный эпизод, когда уцелевшие в битве новгородцы уверяли, что причиной поражения послужили не только основные московские силы, но и иные полки, которые «в тыл по них пришедши». Что это могут быть за полки, которые напали на новгородцев не спереди, из-за реки, как участвовавшие в битве московские полки Холмского и Хромого, а «в тыл», то есть, сзади?

Очевидно, речь все-таки идет о татарах, Касимовских татарах, которые были в колне князя Стриги-Оболенского и незадолго до битвы грабили и жгли северное приильменье. Теперь же они подтянулись с севера к Шелони и помогли Холомскому и Хромому. Тогда становится ясным, почему основные рати Холмского и Хромого так легко попятились за реку — это был отвлекающий маневр, широко применявшийся как в русской, так и в мировой практике. Поэтому новгородские и московские сведения не противоречат друг другу — новгородцам казалось, что сперва удача была на их стороне, а москвичи писали, что сразу же победили новгородцев, поскольку те изначально поддались на их хитрость.