Ученые уже давным-давно установили, что в истории происхождения и развития человека как такового развитие руки тесно связано с развитием речи.
Вот так, постепенно, век за веком, тысячелетие за тысячелетием, «человек умелый» становился человеком говорящим.

И затем, уже много позже, он стал и человеком пишущим и сочиняющим.
Примерно так же дело обстоит теперь и с развитием каждого отдельного человека, каждого отдельного ребенка.
К счастью, для того, чтобы у ребенка появилась речь, уже не нужны тысячелетия опыта. Эти тысячелетия запечатлены в человеческом мозгу и сознании.
Так что на появление развитие речи у ребенка уходит всего лишь лет пять, не больше. Считается, что основной период развития речи – с двух лет до пяти. Но и первые два года жизни, когда ребенок еще мало говорит или говорит плохо, тоже чрезвычайно важны.
В этот период слышимой речи практически нет, зато в мозгу и сознании ребенка накапливаются и перерабатываются громадные объемы информации об окружающем мире. Устанавливаются логические и причинно-следственные связи, и формируются самые основы речи.
Ну а затем, с двух до пяти и происходит, как правило, качественный скачок.
Правда, у многих детей возникают некоторые трудности с произнесением определенных звуков, и, уже как следствие, со связной речью в целом.
Тут на помощь как раз и приходят специальные люди – логопеды.
И вот они-то, начиная заниматься с ребенком собственно речью, очень много внимания уделяют и развитию его руки.
Ну, собственно, рисованием, лепкой, складыванием конструкторов именно с целью развить мелкую моторику с детьми занимаются в любом садике. А в специальных логопедических группах такие занятия имеют и еще более целенаправленный характер.
Бывает, что в такие группы поступают очень тяжелые дети – в том смысле, что с психикой у них все в порядке, а вот речь развита совсем плохо.
Такие дети очень закомплексованы, и на первых порах заниматься со всеми им очень тяжело. Бывают и слезы, и капризы.
Но тут и педагогам и родителям просто нужно набраться терпения. Нельзя заставлять ребенка делать что-то через силу – его нужно убеждать, уговаривать, и обязательно хвалить. Даже если у ребенка еще мало что получается, нужно хвалить его, так сказать, с проекцией на будущее.
Похвала – это замечательное, фактически универсальное средство воздействия и воспитания!
Когда вы хвалите ребенка не просто так, а за успехи, пусть и небольшие, он начинает и еще более стремиться к ним.
Развивается умение прилагать волевое усилие, развивается рука, развивается речь, уходят комплексы, и через какое-то время ребенка уже просто не узнать!
Он становится общительным, уверенным в себе, и, значит, будет успешным и в жизни.
Вот как много зависит от развития руки, речи и от нашей любви к детям, потому что без любви в этом мире не бывает ничего!..

Одни довольно-таки безалаберные родители жили себе в свое удовольствие, вместе со своим любимым ребенком, дочерью пяти лет. Успешные они были очень. Все им легко давалось! Бизнес там, отдых, развлечения всякие.. Ну повезло людям! Родились они под счастливой звездой!..
У других – вечные проблемы с работой, родственниками, деньгами и т.п.
А у этих – ну никаких проблем. И вроде бы ничего такого они не делают, а деньги все прибывают и прибывают.
Счастье!
Давайте порадуемся за них.
Умеем же мы радоваться за других, правда же?
Особенно когда нам самим плохо, а другим хорошо. В таком положении радоваться за других особенно приятно…
Ну и пока им было так хорошо, их любимый ребенок, дочь Светочка, она же – рыбонька, лапочка, золотце и солнышко, росла себе и росла.
И стало ей однажды шесть лет.
Потом шесть лет и три месяца.
И только тут папа с мамой обратили внимание на то, что их дочь половину звуков выговаривает с некоторым трудом, а вторую половину вообще не выговаривает.
Было это где-то в марте месяце нынешнего года. Они тогда еще всей семьей в Египте отдыхали. Где было вечное лето среди пирамид, а дикие акулы в Красном море еще не совсем озверели.
И вот, вдруг ошеломленно осознав, что дочь у них малоговорящая, эти замечательные родители так взволновались, что прервали свой отпуск, схватили дочь в охапку, вернулись в родной город, где-то во глубине сибирских руд, и принялись искать в нем подходящего логопеда.
Нашли, слава тебе, господи!..
Еще вовремя спохватились!
Все могло быть и хуже.
И тут, с этим самым логопедом, то бишь логопедшей, им повезло еще раз.
Потому что эта тётка, пардон, дама, оказалась еще той штучкой.
Побеседовав с родителями при первой же встрече буквально минут двадцать, она мигом все поняла и сказала:
«Значит, так, мои дорогие. Времени у нас мало, но успеть еще можно. Только больше никаких развлечений, понятно? Я напишу вам план занятий, и будете заниматься, как миленькие!..»
«А нам-то зачем заниматься?» — испуганно переглянувшись, спросили эти замечательные папа и мама. – «Мы ж вроде говорить-то умеем, и даже звуки все произносим…»
«Да вам-то, может быть, и не надо!..» — усмехнулась логопедша. – «А вот вашему ребенку – надо! То есть надо, чтобы не только я, но и вы с ней занимались!.. Так положено, понятно? В соответствии с законами педагогической методики!..»
Ничего не поделаешь, пришлось этим родителям бросить прежний легкомысленный образ жизни, и взяться за ум.
В смысле, за речь! К счастью, логопедша очень толковая оказалась. И с ребенком она позанималась, к школе как следует подготовила, и ребенкиных родителей воспитала.
И продолжает воспитывать, кстати! Они потому что ее для разных консультаций привлекают. Так им как-то спокойнее.
Но к чему я эту историю рассказал? Да так, вспомнилось как-то…
Новый год вот скоро!.. А потом весна, потом лето, потом осень. И другой новый год начнется, который учебный. И новые дети, девочки и мальчики, в школу пойдут.
В том числе и те, которые сейчас в разных теплых странах отдыхают!..

Глава 8. О праздности

Со времени Монтеня человечество приобрело понимание, что в природе не существует сорных и бесполезных трав. Впрочем, это понимание ничуть не уменьшило процесс превращения «окружающей природы» в «окружающую среду» по выражению Евтушенко*:
«Аэродромы, пирсы и перроны
Леса без птиц, и земли без воды
Все меньше окружающей природы
Все больше окружающей среды»
Впрочем, некорректное сравнение праздного ума с зарастающей сорняками землей не отменяет сути мысли Монтеня. Праздность вообще и праздность ума действует разлагающе. Более, того, как выразился другой классик, сон разума порождает чудовищ. Самое противное то, что, в отличие от видимого и поддающегося измерению физического труда, со стороны практически невозможно определить, работает ли разум или пребывает в праздности. Меня всегда бесили попытки определить производительность инженерного труда, с использованием заумных математических построений, за которыми я не видел ничего, кроме желания заморочить мозги. Вопросы совести, в том числе что инженер напрягает все свои умственные силы или бездельничает при выполнении задачи – не поддаются измерению процентами! Хуже того, невозможно определить момент, когда и вправду мозгу нужно дать отдых а не напрягать умственные силы только ради изображения активной деятельности. Дополняя пословицу, кони дохнут не только от работы, но и от безделья. Везде царствуют балансы – и некачественно отдыхающий, вероятно, будет и работать хуже. Кстати и само понятие «хорошо отдыхать» – тоже крайне субъективно.
Выход видится только в одном. Нужно предоставлять больше возможностей, как для работы, так и для отдыха – в смысле как количества, так и разнообразия. Тогда, по крайней мере, с разума можно спрашивать за упущенные возможности. Как выразился один из самых удачных инвесторов нашего времени: «Я могу сделать годовую работу за 9 месяцев, но не смогу сделать ее за 12». И, заставить ее выполнять может либо собственное дело, когда человек работает на собственный бизнес либо свойственное людям стремление заниматься чем-либо. Заставьте человека лежать несколько суток кряду – он взвоет на вторую неделю. Одно из самых страшных воспоминаний автора, когда он две недели валялся в инфекционном изоляторе, подхватив ветрянку в 19 лет. На вторую неделю ум взвыл от праздности. Впрочем, и найти ту цель, при которой ум напрягается на пользу обществу и не упускает собственной выгоды – крайне нетривиальная задача. Не потому ли так буйно расцвело мошенничество, что так мало думающих и так много желающих обмануть и обмануться?

Глава 9. О лжецах

В отличие от Монтеня, моя память не то чтобы совсем отсутствует. Но она страннейшим образом избирательна. Так, например я никак не могу запоминать даже простейшие номера телефонов или даты рождения знакомых. Зато, нахватавшись из научно – технических журналов, более всего из «науки и Жизни», в голове умещается огромное количество фактов, абсолютно мне ненужных. Еще хуже то, что эти факты часто искажаются моей безудержной фантазией и способностью «домысливать», что не раз ставило меня в довольно сомнительное положение. Как с точки зрения соответствия объективным фактам, так и с точки зрения перенасыщения рассказа ненужными и, иногда, утомительными подробностями. Тем не менее, я утешаю себя тем, что не отношусь к людям, к словам которых прислушиваются значительные массы людей и крайне мала вероятность, что они пострадают от моей неосторожности. При общении же тет-а-тет, моя многословность, наоборот способна принести пользу, потому что я рассматриваю предмет с разных углов и точек зрения, что иногда дает ему освещение, очень близкое к объективному. И тут я категорически не согласен с Монтенем и пифагорейцами, считающим что «благо определенно и ограниченно, тогда как зло неопределенно и неограниченно» Увы, сами понятия благо и зло присущи только человеческой культуре, соответственно крайне субьективны. Тысячи лиц имеет не только ложь, но и истина. У каждого она своя и, в лучшем случае есть некое среднеарифметическое. С другой стороны, абстрактное абсолютное зло, как писал в одном из своих романов Перумов (Хранитель Мечей) «почему-то всегда предельно конкретно. Убить ребенка, например…» И к цели, сам же Монтень пишет в первой же главе «Опытов», ведет вовсе не один путь. И сознательно лгать врагу, особенно когда он подавляюще сильнее тебя и грозит не только тебе лично, но и твоей Отчизне, хоть и бесчестно, но это бесчестье наименее нагрузит мою совесть. Ближе всего мне в смысле морального долга близка позиция, изложенная в романе Балашова «Бремя власти». В нем поступки властителя, жестокие, коварные и предательские, рассматриваются в двух подходах. При первом, все принесено в жертву успеху и целесообразности. Второй – как необходимый грех, неизбежный и не останущийся безнаказанным, но «во имя земли», т.е. интересов общества и потому – что не нашлось иного пути.