Перед читателями мир Перна начал разворачиваться с 1968 года, когда вышла первая книга Энн Маккефри из серии «Всадники Перна» — «Полет дракона». И сразу же волшебный мир драконов завоевал множество сердец. Популярность всадников Перна отстает разве что от канонической истории похода за кольцом. Особое восхищение вызывают моральные качества обитателей Перна – ни войн, ни даже преступлений (правда, потом, с развитием сюжета («Отщепенцы Перна (1989 г.)) выясняется, что с преступлениями не все так просто). Любопытно, что у перинитов нет даже такого сдерживающего фактора, как религия. Никаких заповедей «Не убий», «Не укради», и тем не менее – не убивают и не воруют.

Но куда же все это делось – войны, преступления, религия? Ведь не рождаются периниты с крылышками за спиной и нимбами над головой. Вполне нормальные люди со всеми присущими человечеству недостатками.

С религией все более или менее ясно: изначально поселенцы на Перне были люди весьма образованные. Освоившие дальний космос. При этом не так-то просто сохранить веру в сверхъестественные силы. К тому же, серия о всадниках Перна начиналась в такое время, когда атеизм был в моде – слишком много научных открытий, слишком тяжелые последствия мировой войны, множество людей отказывались от религии по различным мотивам. Кто-то считал, что космические ракеты не слишком сочетаются с Господом, сидящим где-то вверху на тучке, кто-то пребывал в недоумении – если Бог есть, и Он есть Любовь, то как же Он мог допустить такие жестокости войны, гибель такого количества людей, атомные бомбы и многое другое. Как ни странно, дальнейшее развитие науки, техники (в том числе и вооружения) привело к возврату к религии. Кто-то обращался к Богу, ища надежду и опору в ставшем вдруг невероятном и непонятном мире, кто-то, основываясь на теории многомерности Вселенной, задумывался – если Вселенная действительно многомерна, то почему бы Богу и не сидеть на тучке где-нибудь в четвертом, пятом, сто двадцать пятом измерении. Но к тому времени мир Перна уже закрепился на бумаге и в сознании читателей, и места для религии в нем не было.

Рассматривая вопрос о высокоморальности перинитов по отношению к войне, следует помнить – с самого начала население Перна было не слишком большим (в романе «Белый дракон» (1978 г.) на посадочной площадке находят всего пять транспортных космических кораблей, то есть, общее количество переселенцев составляло несколько тысяч, в крайнем случае – несколько десятков тысяч). Причем, в распоряжении этого небольшого количества людей была целая неосвоенная планета. Резонный вопрос – что делить, что отвоевывать?

Большинство земных войн – это перераспределение ресурсов. Например, во время второй мировой войны гитлеровская армия прорывалась сначала к нефтяным и угольным месторождениям, а лишь потом последовал захват Европы. И даже напав на Советский Союз, вермахт в первую очередь захватывал угольные месторождения Украины и пытался прорваться к бакинской нефти, а такие города, как Москва и Ленинград, представляли собой цели более статусные, нежели практические.

Но на Перне вопрос о перераспределении ресурсов изначально вообще не стоял. Небольшая кучка людей на огромных пространствах планеты. Селись, где хочешь, бери, что хочешь. Характерно, что завоеватель Фэкс (чуть не единственный завоеватель в истории Перна) появился именно тогда, когда основные ресурсы были уже распределены.

Еще один нюанс – дороги. Любая война требует налаженных путей сообщения, а вот с этим на Перне было тяжеловато. Поэтому холды (поселения) строились по принципу земных городов-государств средневековья. Каждый холд находился на самообеспечении и, в то же время, обладал определенной специализацией – в одном выращивали скакунов, в другом изготавливали ткани, в третьем занимались земледелием. Но в то же время в каждом холде были и свои скакуны, и ткацкие мастерские, и возделанные поля. Такие города-государства, конечно, имеют связь между собой, но это все-таки не торные торговые пути, удобные для перемещения армии. Недаром профессиональной торговлей на Перне занимаются даже не холдеры, а отдельная категория граждан – торговцы, что-то вроде земных цыган, которые водят караваны по всему Перну. Причем, жизнь торговцев полна опасностей именно из-за глобального бездорожья.

Отдельный вопрос – воровство. Воровство не ради пропитания (украл от голода буханку хлеба), а ради наживы. Подобный тип воровства предполагает наличие рынка сбыта украденного. Но, во-первых, население Перна весьма невелико (оно было небольшим изначально, а впоследствии его еще проредили эпидемии и Нити), так что каждый скупщик краденного оказывался бы на виду. А во-вторых – весьма трудно сбывать ворованное в мире, где отсутствует промышленное производство и стандартизация, а каждая вещь имеет индивидуальные особенности, клеймо мастера и т.д. Украв, к примеру, грузовик с одеждой на Земле, можно продавать ворованное – на нем не написано плакатными буквами, что оно украдено, данный товар вполне может быть приобретен легально в ближайшем магазине. Такая кража на Перне невозможна – штучное, индивидуальное изготовление практически каждого предмета вопиет о том, что данная вещь была предназначена для гражданина такого-то, но по назначению не дошла, следовательно, была украдена.

Кстати, преступления и система наказаний на Перне все же имеется. Случаются и кражи (правда, мелкие), и даже убийства. Также наказание предусмотрено за невозврат долга. Интересно, что если на Земле преступника запирают в весьма ограниченном пространстве, урезая максимально его свободу передвижения, то на Перне дело обстоит прямо противоположным образом – никаких тюрем и т.д., преступника отпускают на все четыре стороны. Полная свобода. Иди куда хочешь, делай, что хочешь. Вот только маленький нюанс – Падения.

Перн – третья планета в системе звезды Ракбет. В эту систему прибилась блуждающая планета, которую периниты называют Алой Звездой. Вот эта-то Алая Звезда и является причиной всех неприятностей на Перне, а также одной из существенных причин отсутствия глобальных войн на планете (когда приходится объединяться для борьбы с внешним врагом, как-то становится не до внутреннего). Во время Прохождения (когда Алая Звезда проходит поблизости от Перна) с планеты-чужака сыплются «семена» — весьма прожорливые, обожающие органику в любом виде. Вот эти-то Падения Нитей и являются основным наказанием для преступников Перна. Дело в том, что изгнанник не имеет права на защиту холда и во время Падения оказывается фактически в чистом поле, беззащитным перед Нитями. То есть, высокоморальные периниты изобрели для своих преступников весьма изощренное наказание – пролонгированная смертная казнь. Причем, наказание одинаково за любой вид преступления.

Так что не стоит обольщаться – войны и преступления отсутствуют или минимальны на Перне в связи с особенностями жизни на планете. Восхищает в мире Энн Маккефри другое: автору удалось изобразить людей, которые остались именно людьми, не опустились до животного уровня несмотря на все сложности и катастрофы, которые поджидали их Читать далее →

Я хочу рассказать одну до боли простую историю. В моём рассказе не будет вымышленных персонажей, великих событий, громких слёз, в нём будет сказано мало слов, но те, что были произнесены, имеют великую ценность. В этом рассказе не будет квартир и комнат, не будет пейзажей — в нём будет лишь одна палата-бокс, одно окно, за которым, наверное, до сих пор лают огромные бродячие собаки, а по вечерам загорается фонарь и освещает палату уныло-жёлтым светом.
Жизнь трудна, порой, она бывает несправедлива, но когда приходиться жертвовать самым ценным — спасти может только одно – материнская любовь.
Эта история про двух людей, один из которых это я, а писать про себя я не очень люблю, поэтому спешу познакомить вас с маленьким мальчиком – Данилой Мельниковым. Ему нет ещё и полутора лет, он не умеет разговаривать, зато твёрдо может простоять в своей казённой кроватке целый день. Он так и делал: стоял, вцепившись крохотными ручками в перила кроватки, и смотрел на меня огромными синими глазами, которые не отличались особенной красотой от обычных детских глаз, но что-то в них уже было не так. В них словно не было ни чего детского – будто там жила пучина негодования и печали, боли и обиды.
Когда я увидела этого малыша впервые, то не испытала ничего кроме умиления. Я легла на выделенную мне продавленную к полу кровать и повернулась лицом к стене, а мальчик непрерывно и точно смотрел мне в спину. Я чувствовала этот взгляд буквально физически, так словно мальчонка был не в полутора метрах от меня, а сидел совсем близко. Не выдержав гнёта его взгляда, я поднялась с кровати и равнодушно подошла к детской кроватке. Ребёнок посмотрел на меня будто бы исподлобья: недоверчиво и даже хмуро. От подобного взгляда по спине пробежали мурашки. А спустя пару мгновений по моему телу словно пронёсся электрический разряд: «Как у полуторагодовалого ребёнка может быть такой взгляд?! Ведь он такой маленький! А смотрит уже так недоверчиво, будто боится, что его обидят, будто пытается быть осторожным, как бы сам себя, защищая…» Вы можете представить ребёнка, которому нет ещё и двух лет, а он уже не доверяет людям? Нет? А я видела такого ребёнка.
Осторожно подойдя к кроватке чуть ближе, я несмело протянула малышу руку, а он продолжал всё так же настороженно смотреть на меня. Спустя минуту Данил мгновенно попытался сжать моё запястье своей крохотной ручкой, но она была слишком маленькой, поэтому он только впивался пальцами в мою кожу, но делал это настойчиво, изо всех сил.
Чуть позже я узнала, что мальчик, лежавший со мной, сирота.

Продолжение следует…

По роману Юлиана Семенова «Бриллианты для диктатуры пролетариата» фильмы снимались дважды: в 1975 г. (режиссер Григорий Кроманов) и в 2009 г. (режиссер Сергей Урсуляк). И что интересно: один и тот же сюжет, герои говорят одни и те же слова (за небольшим исключением), а фильмы получились совершенно разные. И дело тут вовсе не в различных актерских составах, а – в различных акцентах. Россия 20-х годов прошлого столетия, большевики, эсеры, русская эмиграция, даже воры – все представляется различным образом.

Вот любопытный нюанс: в фильме Урсуляка Яков Шелехис – обычный (или почти обычный) вор. Его цель – украсть как можно больше, а затем сбежать с обретенным богатством за кордон. У Кроманова Шелехис предстает несколько с иной стороны. Да, он ворует драгоценности из Гохрана, но почему? Чекист Бокий считает, что причиной является нищее детство, въевшийся глубоко в душу страх бедности, голода, а вовсе не просто банальное желание обогатиться. Кстати, подобный «психологический анализ» хорошо совпадает с портретом Якова Шелехиса, который рисует его брат Федор Шелехис (кстати, этот портрет фигурирует в обоих фильмах): Яков, старший из братьев, заменил в семье отца, вырастил троих мальчишек, помогал им всю жизнь. Такой человек и в самом деле не может быть просто циничным вором, который интересуется исключительно пухлостью своего кошелька. Даже отправка бриллиантов ювелирной фирме Маршана выглядит иначе в обоих фильмах. В фильме 1975 года Яков Шелехис прячет драгоценности в матрешках на глазах у Николая Пожамчи, своего сообщника в Гохране, действует в соответствии с договоренностью между Пожамчи и Маршаном. В фильме 2009 года – все те же матрешки, но Яков Шелехис отправляет бриллианты самостоятельно, через голову Пожамчи (у которого, между прочим, в этой версии нет договоренности с Маршаном, зато имеется соглашение с резидентом немецкой разведки Отто Нолмаром), якобы по давней договоренности с партнером Маршана – создается впечатление, что знаменитый на весь мир оценщик бриллиантов всю жизнь приворовывал и имеет отлаженные каналы для сбыта краденного.

Интересно, что в обеих версиях «Бриллиантов для диктатуры пролетариата» чекисты сходятся на том, что Якова Шелехиса нужно расстрелять. Но если в версии 2009 года расстреливать нужно за воровство, то в версии 1975 года – за то, что он воровал не просто бриллианты, но хлеб у голодающих (деньги, вырученные за драгоценности, должны были быть использованы для приобретения хлеба для голодающей России).

Благородный граф Воронцов в первой версии фильма не так уж и благороден: он наблюдает, как его друга, писателя Никандрова, забирает полиция, и не предпринимает никаких действий для его спасения, а в Россию, грабить Гохран, он едет по собственной инициативе, предлагая этот вариант диверсии против Советов Отто Нолмару (во второй версии он с трудом соглашается на такую диверсию под давлением Нолмара, и соглашается лишь потому, что Нолмар обещает спасти Никандрова).

Вторая версия «Бриллиантов» предполагает, что между молодым Исаевым и его отцом существует глубокий конфликт убеждений. Владимир Александрович Владимиров резко против большевиков. Он и в Сибирь уезжает исключительно опасаясь гонений новой власти, особенно со стороны ЧК. Владимир Александрович настолько не приемлет убеждения сына, что даже запрещает ему провожать на вокзал, а ведь расставание – на неопределенный срок, а работа у Всеволода (Максима Исаева) далеко не самая безопасная, все же контрразведка. Кстати, эта версия противоречит роману.

В первом варианте «Бриллиантов» конфликт убеждений между отцом и сыном присутствует, но он не столь глубоко – на уровне дружеского препирательства. Никакой душераздирающей сцены уходящего в никуда, к скорой смерти старого отца, а – очень теплое прощанье на вокзале. Более того, уже в Сибири Владимир Александрович с гордостью говорит о том, что его сын «работает у Дзержинского», а самого старого эсера уважают в ЧК и доверяют ему. И позже, беседуя с одним из большевиков, занимающихся проблемами образования, Владимиров говорит о Ленине с уважением. Без преклонения, конечно, но как об уважаемом товарище, с которым лично был знаком в ссылках. Да и смерть Владимира Александровича имеет совсем другой контекст: если во второй версии фильма его убивают мародеры, грабящие библиотеку (старый эсер пытается защитить редкие книги), то в первой версии (в полном соответствии с книгой) он погибает при нападении банды кулаков, которые охотятся за большевиками. Причем, большевик, с которым Владимиров ехал инспектировать библиотеки, пытается защитить старика, говорит, что он – обманутый, заблуждающийся, не имеет никакого отношения к большевизму, советам и т.д. А Владимиров протестует: «Ну какой же я обманутый! Я не обманут!». И плюет в лицо того, кто избивал комиссара. Что-то вроде заявлений времен второй мировой войны, которые писали солдаты перед боем: «Прошу считать меня коммунистом!».

Очень интересно начало второй версии «Бриллиантов»: Максим Исаев попадет в плен к красноармейцам. Причем, в этот момент он является членом пресс-группы Колчака, то есть, благополучно служит в белой армии. Правда, он не белогвардеец, а контрразведчик. Но суть не в этом. Просто в фильме показан некий «товарищ Гоманюк» — очень маленького роста (намек на комплекс Наполеона?), редкостный хам, очень злобный и жестокий человек, который бьет связанных пленных, а за попытку отпора тут же тащит их на расстрел.

В первой версии, как и в книге, подобного драматизма нет. Никаких злобных и жестоких большевиков, никакого товарища Гоманюка, никаких расстрелов пленных. В книге, кстати, плен имеется, но подан совсем под другим соусом. И освобождаются пленные не в результате побега из-за глупости красноармейцев, а их освобождают, когда начинается бой.

Лида Боссэ в первой версии – вполне предана идее большевиков, искренне им помогает. А если и проскальзывает иногда у нее насмешка в отношении к большевизму, то не к идеям, а к конкретным людям. И насмешка эта добродушная – интеллигентная барышня улыбается, когда видит, что вчерашний пролетарий, даже нарядившись в модный костюм, не умеет пользоваться столовыми приборами. Но при этом она готова учить этого пролетария. Во второй версии Лида Боссэ уже сама не понимает – почему, зачем она ввязалась в эту историю? Большевизм, советы – все это далеко от нее, она не понимает этих идей, да и не хочет понимать. А ее насмешка над необразованным пролетарием приобретает ехидный оттенок. Что интересно – и первая, и вторая Лиды говорят одни и те же слова. Но интонация и выражение лица «делают погоду», несут определенную мысль зрителю.

И так далее, и тому подобное. Очевидно, что в первой версии отношение к большевикам и коммунизму – вполне лояльное. Во второй – они представлены в основном подкрашенными в черные тона. Те, что посветлее – это отнюдь не выходцы из низших слоев, не Читать далее →