Нет у нас в стране человека, который со школьных лет бы не слышал о Вещем Олеге. Этот князь успешно воевал с хазарами и с Византией и даже гордо повесил на память на врата Константинополя свой боевой щит. С помощью ильменских словен он завоевал Киев и утвердил в Киеве столицу вновь образованного единого древнерусского государства. Но при этом, многие события, связанные с жизнью этого знаменитого князя, остаются неясными. Что он делал в последние годы жизни? Где и когда скончался?

Согласно наиболее популярной версии, содержащейся в знаменитом Киевском летописном своде начала XII столетия, Повести Временных Лет, Олег умер в 912 году от укуса змеи и похоронен в Киеве. Однако, как еще сто лет тому назад отмечал крупный российский летописевед Алексей Александрович Шахматов, вероятно, киевский летописец просто вставил сообщение о смерти князя в статью о смерти его антагониста, знаменитого в раннем средневековье византийского императора Льва VI, о дате смерти которого в XII веке были вполне точные сведения. В этой связи, весьма любопытны сообщения арабского источника о великом русском князе H-l-g-v, который еще в 940-х годах совершил неудачный военный поход на Византию, а затем пошел войной на Иран, где пал в битве. Нет сомнения, что H-l-g-v — это обозначение имени Олега. Только Олег Вещий был в первой половине X века великим киевским князем. Значит, он жил до 940-х гг? Интересные сведения об этом дает сообщение Новгородского Остромирова свода середины XI века, отраженное в младшем изводе Новгородской I летописи. Согласно нему, он жил еще в 922 году. В тот год он совершил удачный поход на Константинополь и тогда-то и повесил свой щит на его ворота. Восторженные жители Киева радостно его встретили и в восхищении прозвали Вещим. Сразу же после этого, под тем же годом, летописец вдруг приписал, что Олег отправился в Новгород, а затем далее и погиб не то за морем, не то в Ладоге от укуса змеи и похоронен в Ладоге. Однако, это сообщение никак не вяжется с общим связным повествованием и выглядит, как отдельная приписка к связному тексту о победном походе на Византию и радости соплеменников. Если бы это было логически связным и органичным продолжением этого рассказа, то летописец бы вставил типичный оборот "в то же лето". Но он этого не сделал, поскольку писал не продолжение повести, а вставлял отдельный кусок. Просто новгородский летописец просто не знал точной даты смерти Олега, поэтому и втиснул повесть о его смерти в рассказ о его последнем известном предприятии — походе на Византию. Хотя, это отнюдь не значит, что Олег умер в том же году. Значит, он мог жить и значительно дольше. И править Киевом. Но как описанное в восточном источнике его правление в 940-х годах вяжется с русскими известиями о том. что в те годы уже давно правил его преемник Игорь Рюрикович? Новгородская летопись и на это дает ответ. Еще за два года до вышеупомянутого победного похода Олега На Византию, в 920 году, Игорь сам, без участия Олега, посылает на Византию войска. Но поход окончился неудачей, и на другой год Олег и Игорь пристроили вернувшихся на Русь побежденных войнов — кривичей, киевских полян и новгородских словен. Значит, к тому времени Олег и Игорь были соправителями. А значит, в 940-х годах тоже могли править вместе, что-то брал на себя один, а что-то другой.

Таким образом, благодаря новгородскому летописцу, все становится на свои места. Олег живет по крайней мере, в 922 году (а возможно и дальше, ибо точной даты его смерти новгородский летописец не знает) и как минимум, с 920-х годов, Игорь начинает править вместе с Олегом. Это подтверждает достоверность сообщения восточного источника о правлении великого русского князя Олега в 940-х годах. Жизнь и смерть Вещего Олега таким образом, оказывается далекой от хрестоматийного легендарного образа, взятого из буквального прочтения Повести Временных лет. Но реальная жизнь этого князя становится не менее славной и интересной. И правил долго. И погиб не от павшего коня, а на войне, отстаивая Каспийскую торговлю Русского государства.

Все мы с детства любим милую знаменитую стихотворную сказку К. И. Чуковского "Мойдодыр", про строгого умывальника, которому при помощи Крокодила все-таки удалось заставить помыться маленького Грязнулю. По этой замечательной сказке было снято нескольких хороших рисованных мультфильма, которые тоже очень многие помнят. Но до последнего времени никому в голову не приходило поставить памятник Мойдодыру. Однако, ныне ему все-таки поставили — правда, пока еще всего один на всем свете — весьма интересный памятник. Находится он в Великом Новгороде, на улице Корсунова, у входа в здание бань.

Памятник собой представляет затейливую, выразительную скульптурную группу из взрослого умывальника и маленького умывальника в колясочке. При этом, колясочка устроена так, что на нее можно сесть, как на обычную лавочку и сфотографироваться, на что, собственно говоря, и рассчитано. Весь памятник сделан в духе новомодной современной скульптуры — соразмерен человеку, выполнен в довольно примитивистском стиле, в виде достаточно простых линий, но в тоже время, достаточно выразителен и при это хорошо сочетается с банным комплексом. Поставлен он был в 2009 году городскими властями на 1150-летие Новгорода, среди множества других интересных городских памятников. И по своим художественным достоинствам он занимает довольно видное место. И весьма актуально и остроумно смотрится подле бани. Тем более, что очень многие современные люди, гоняясь за всякими шампунями, дезодорантами, далеко не достаточное внимание уделяют систематическому и комплексному мытью. По статистике, грибок на ногах — верный признак недостаточной гигиены, в последние годы стал у нас в стране значительно более распространен.

Жалко только, что знают этот милый памятник очень немногие, даже далеко не все новгородцы — ведь стоит он на краю города, в периферийном Завокзальном районе города. Но это не повод, для того, чтобы его не знать. Приезжайте посмотреть на него и посидеть на нем, примостившись в колясочке подле маленького Мойдодырчика. И вы получите удовольствие.

Кто не слышал о лидере музыкальной группы "Машина Времени" Андрее Вадимовиче Макаревича — музыканте, певце и композиторе. Но мало кто знает, что он является сыном старшего архитектор мастерской Горстройпроекта Москвы В. Г. Макаревича, в молодости тоже одно время думал пойти по стопам отца и даже получил архитектурное образование. Правда, реализовал он себя, конечно, как музыкант. Но все-таки есть на свете одно здание, в постройке которого он, уже в 34-летнем возрасте, принимал участие в качестве профессионального архитектора. Это построенное в 1987 году в Новгороде здание Новгородского областного театра, ныне — Новгородский Академический театр драмы им. Ф. М. Достоевского.

Это огромное, бетонное, громоздкое и необычное футуристическое здание знают все новгородцы и многие гости города, ведь оно занимает достаточно видное место на Великой улице и набережной реки Волхов и хорошо видно с центрального моста Александра Невского. Строилось оно под руководством новгородского архитектора Сомова, желавшего придать ему размах на фоне небольшого провинциального города. Кроме того, в 70-е и 80-е годы было модно придавать зданием какой-нибудь необычный вид. И поэтому театр и получился таким футуристическим — ни дать ни взять, фантастический космодром.

Макаревич проектировал окна для будущего театра, а также занимался созданием всяких не имеющего практического смысла экстравагантных декоративных бетонных сооружений перед зданием. В частности им была создана так называемая колонна Макаревича — плетенная из бетонных пластов непонятная вышка высотой в 42 метра. Еще ее называли колонной самоубийц, поскольку на нее было удобно лазать, чем многие самоубийцы и пользовались. Поэтому, в 2007 году руководство театра поставило вопрос о сносе колонны под предлогом недовольства ее неэстетичным видом, хотя из всех сооружений вокруг театра она отнюдь не была самой плохой. В 2009 году, к 1150-летию города, городская администрация пошла навстречу руководству театра и снесла эту колонну. Но остальные сооружения и громадные, вытянутые окна театра до сих пор напоминают нам об архитектурных достижениях Макаревича.

Всем нам знакомы из истории, или хотя бы из старых сказок, такие неотъемлемые предметы европейского средневековья, как восковые свечи и королевские горностаевые мантии. Вместе с тем, мало кто задумывается о том, откуда в Европу в основном поступали эти товары. А поступали они в основном из Великого Новгорода, который был не только своеобразным торговым окном в Европу, но и крупнейшим в мире экспортером меда, воска и ценных мехов.

В северных лесах обширной Новгородской земли в изобилии водись белки, куницы, соболя, черно-бурые лисы, горностаи. Их меха высоко ценились и дорого продавались на рынках Европы. Всем известная горностаевая мантия, сделанная из новгородских шкурок считалась большой роскошью и быстро стала символом королевской власти. А знаменитые векселя произошли от аналогичных средневековых немецких документов, которые писались на новгородских беличьих шкурках. А белка по-древнерусски также называлась векшей. Отсюда и пошло привычное нами онемеченное слово «вексель». Но, кроме того, в новгородских лесах водились пчелы, от которых брали и продавали в большом количестве мед и воск. Новгород был крупнейшим поставщиков воска и меда в Европе. Почти все европейские восковые свечи, служившие в средневековье единственным источником освещения, производились из новгородского воска. Вот как Новгород повлиял на европейский быт! А новгородские купцы — вощанники были самыми богатыми и важными купцами в городе. Именно у них был купеческий торговый суд и палата мер и весов в их храме Ионанна Предтечи на Опоках. О новгородских торговцах мехами мы, увы, ничего не знаем. Вероятно, их продавали купцы, специализирующиеся на заморской торговле, построившие на Новгородском Торгу богатую церковь покровительницы торговли Параскевы Пятницы. А им меха, как предполагал еще в XIX веке историк Никитский, передавали бояре, владевшие вотчинами в наиболее промысловых местах Русского севера, или возглавлявшие туда новгородские военно-промысловые экспедиции.

Экспорт меда, мехов и воска продолжался и после покорения Новгородской республики войсками Москвы и ее союзников. Даже в начале XX века во всем мире наиболее ценными были именно русские соболиные шкуры, добываемые на русском севере, некогда входивших в состав обширных новгородских владений.

До основания Петербурга Новгород был культурной столицей Руси. В нем было написано большинство летописных сводов. А самая первая летопись на Руси была написана тоже в Новгороде, в 1050 году при посаднике Остромире. Поэтому, этот свод часто называют Остромировым. Посадник Остромир был киевским дружинником, призванным из Киева для управления края в качестве киевского наместника. Составление таких важных вещей как городские летописи, его тоже касалось. Ведь, как известно, абсолютно летопись была идеологическим памятником, выгодно прославляющим тот город, где она создавалась. И Новгородские летописи тут, конечно, исключением не были.

Правда, порой считают, что первый свод был написан в Киеве около 1039 года, в это время упоминается, что могила князя Олега Святославовича до сих пор у Овруча, а в 1044 году его останки перезахоронили в церкви по христианскому обряду. Однако, под могилой в древнерусском летописании понимались и языческие курганные насыпи. А после перезахоронения останков насыпь от кургана по прежнему оставалась. Значит, о создании нового летописного свода нет говорить никаких оснований. Поэтому, первой летописью на Руси по праву может считаться новгородский Остромиров свод 1050 года.

Очевидно, написание этой летописи было связано с постройкой в Новгороде первого каменного храма — кафедрального Софийского собора, который был освящен в том году. Этот храм соит в Новгородском Детинце до сих пор, являясь самым старейшим каменным православным храмом на территории Российской Федерации. А поскольку в XI веке Новгород прочно занимал на Руси первое место после Киева, то постройка в нем первого каменного кафедрального храма уже была важным поводом для составления первой летописи. Тем более, что составлялись новгородские летописи под редакцией новгородских архиереев, и хранились на хорах Святой Софии, как кафедрального, владычного, храма. И этот первый на Руси летописный свод, надо полагать, исключением не являлся. Так что, скорее всего, это был владычный свод, составленный в честь освящения первого каменного городского храма.

В России стоит множество монументов. Однако, до советского времени все они, по большей части были посвящены или видным правителям, или сановникам, или героям, а изображать простого бедного российского труженика до победы советско власти практически никому не приходило в голову. Однако, до наших дней дошло целых три дореволюционных скульптуры простых людей. Все мы этот памятник знаем. Это установленный в Новгородском Детинце в 1862 году знаменитый памятник тысячелетия России.

На этом грандиозном памятнике среди барельефов можно найти выразительную фигуру костромского крестьянина Ивана Сусанина, который погибает в лесу от ран, но спасает юного царя Михаила Романова, будущего родоначальника трехсотлетней царской династии. Царь Александр II, при котором был создан памятник, тоже относился к этой династии, а значит, тоже был обязан знаменитому подвигу доблестного костромского крестьянина. Кроме того, верхнюю часть памятника, выполненную в виде символизирующей царскую власть в стране шара — державы, позади стоящей в рост фигура собирателя Руси Ивана III, поддерживает фигура сибирского мужика. Несмотря на то, что сибирский военный поход Ивана III предвосхитил дальнейшее освоение Сибири, да и сам имел цель укрепления там России, создатель памятника, молодой скульптор Михаил Осипович Микешин, будучи сам крестьянского происхождения, твердо дал понять, на ком на самом деле держится вся Россия, и кто является настоящем творцом истории. Простой мужик, труженик, а не только какой нибудь выдающийся сановник, царь, генерал. А по западную сторону шара-державы на памятнике можно увидеть сцену венчания на царство первого царя династии Романовых, 16-летнего юноши Михаила Федоровича. Державу ему, вопреки строгой исторической достоверности, подносит не первый вельможа, а простой городской купец Кузьма Минин. Хотя, если бы Минин не собрал ополчения и не организовал освободительного движения среди других городских мужиков, Москву бы не очистили от поляков, нового царя из русской среды на Руси бы не выбрали, да и вообще история была бы совсем иной. Поэтому именно городской мужик Минин удостоился образной чести подавать царю символ власти. Ведь именно ему в наибольшей степени царь был обязан властью.

Что касается царя Александра II. Который утверждал все скульптурные образы памятника,не понравились эти три простонародных образа. Но он их принял, так как честно признал, что по существу возразить не может. Так у нас в стране появилось три скульптуры простым наших гражданам.

Все мы привыкли, что реставрация исторических памятников должна проходить тщательно и научно, максимально точно возвращая им их былой облик.. Однако техника научной реставрации на самом деле сравнительно молода — ей чуть более ста лет. Первая научная реставрация в России и одна из первых в мире прошла в 1893-1900 годах в Новгороде под руководством академика Владимира Васильевича Суслова. Капитально отремонтировали и вернули исторический облик Софийскому собору.

Софийский собор на протяжении многих веков сохранял свое доминирующее положение среди новгородских храмов и достопримечательностей. Но после основания Петербурга, Новгород превратился в бедный, заштатный, провинциальный и ветхий город, ему не доставало средств на содержание в порядке даже самых важных строений, в том числе и главной новгородской святыни — древнего Софийского собора. К концу XIX столетия этот знаменитый храм обветшал и был на грани уничтожения. Лишь тогда его было решено отремонтировать. Ремонт был доверен академику Суслову. В ходе ремонта здания Суслов заодно решил воспользоваться моментом и максимально вернуть зданию исторический облик. При этом, Суслов впервые решил подойти к делу научно — собрать максимальное количество информации о былом облике здания, тщательно обмерить все его части им даже, на всякий случай, сделать слепки с уникальных древних граффити.

В результате, реставрация огромного древнего собора заняла семь долгих лет и была закончена уже в 1900 году. Южный фасад храма, обращенный на центральную кремлевскую площадь, получил современное убранство — были убраны три поздние контрфорса, а сводам было возвращено древнее фигурное познакомленное покрытие, являющееся достаточно выразительной деталью фасада. При этом, разваливающиеся стены и своды храма Суслов сумел так укрепить, что они выстояли даже в Великую Отечественную войну, когда древний кремль-Детинец, где стоит храм, был оккупирован немцами. При этом, обмеры Суслова очень пригодились при восстановлении внутреннего храмового убранства. Если бы не они — кто знает, как бы выглядел бы теперь сбор изнутри, и был ли бы он открыт вообще. С точки зрения исторической достоверности реставрация Сусловым древнейшего облика храма вызывает подчас споры — а такие ли были позакомарные своды. Но все равно, его реставрацию считают одой из лучших за все последующие годы в Новгороде. А это уже не мало. Вопреки известной пословице, про первый блин — комом, первая российская научная реставрация до сих пор восхищает всех, как специалистов, так и новгородцев и гостей города. Ведь благодаря ней собору была возвращена историческая красота и величие.

Все мы знаем поговорку — огнем и мечом. Но не многие знают о ее происхождении. Между тем, она дошла до нас в передаче историка XVIII века В. Н. Татищева, который, цитируя открытую им некую Иоакимовскую летопись, приводит эту присказку, как общерусскую поговорку о жестоком крещении новгородцев в 989 году киевскими дружинниками Добрыней и Путятой. По Иоакимовской летописи, значительная часть новгородцев, включая тысяцкого Угоняя, креститься не захотела и даже выжгла в городе дома тех сограждан, которые еще до этих событий стали исповедовать Христианство. Новгородское подворье Добрыни тоже было выжжено, а также взята в плен его жена.

Однако, Добрыня и Путята вместе с киевскими силами и дополнительным отрядом ростовцев в 300 человек, напали на город, выжгли в нем ряд домов и новгородская знать запросила мира, согласившись на христианизацию города. Так киевляне с ростовскими пособниками насильно крестили Новгород, огнем и мечом. Ныне академик В. Л. Янин а основе археологических изысканий убедительно доказал принципиальную достоверность этой летописной легенды. Крестив Новгород, Киев преследовал цель сохранить власть над всеми восточнославянскими областями, скрепив их общей религией. Еще за несколько лет до крещения Руси, киевский князь Владимир, наоборот пытался сплотить Русь, создав для нее единый языческий пантеон по образцу Киевского. И начал с Новгорода, как крупнейшего центра Руси после Киева. Теперь же, решив крестить Киевскую землю для укрепления контактов с Константинополем, Владимир, наоборот, стал насаждать по всей Руси Христианство.

И для новгородцев крещение стало не только символом новой веры, но и символом киевской опеки. Меньше ста лет спустя после крещения, в 1069 году, новгородцы, ополчившись против пришедших к ним из Киева князя Глеба, его киевских дружинников и епископа Федора, объединяются вокруг языческого волхва всем городом, хотя реально в похвальбу волхва поверил «не весь город». Этим они символически давали понять свое нежелание подчиняться Киеву и его церковной организации. Но все же христианство в городе прижилось и, в XII веке, окончательно выйдя из под опеки Киева, Новгород остается одним из главных религиозных центров Руси. Но выражение «огнем и мечом» в память о насильственной христианизации этого города киевлянами, живо по сей день. И, увы, в мире по-прежнему часто находится печальный повод к его употреблению.

Как известно, гордый вечевой Новгород активно сопротивлялся властным великокняжеским посягательствам на его вольности. Но великие князья все усиливали на него свое давления и в XV в. откровенно стремились покончить с его самостоятельностью. В Новгороде, в свою очередь, укоренилась и окрепла литовская партия — появлялись люди, уверенные, что в составе древнерусских земель Новгородской «старине» не уцелеть. Надо опираться на поддержку Литвы. Надо отдать должное литовской партии, судя по дошедшему до нас договору с Литвой, литовским наместникам не позволялось ничего большего из того, на что традиционно мог, по новгородской традиции, претендовать русский великий князь. Более того, литовскому наместнику дополнительно запрещалась взымать с новгородцев торговые пошлины и предписывалось держать в Новгороде численно ограниченный штат своих людей, чтобы не иметь возможность силой противостоять новгородской воле. Но зная политику Литвы (а в дальнейшем — Речи Посполитой по отношению к попавшим под ее влияния другим древнерусским землям, можно с суверенностью сказать, что в достаточно обозримом будущем новгородцы бы попали под сильное влияние Литвы и не только утратили свой вечевой строй со сменой на европейское право, но и потерпели бы сильные этнические изменения.

Собственно говоря, за примером ходить недалеко — по соседству с Россией находится республика Беларусь (в русском произношении — Белоруссия). Русские и белорусы являются братскими народами, хотя и не близнецами, поскольку все-таки представляют собой два разных народа, в том числе и в отношении языков. Языки у них очень похожие, русский с белорусам всегда смогут понять друг друга, но все-таки они заметно различаются. Вместе с тем, русские и белорусы произошли от единой древнерусской народности. Полоцкое славянство было родственно нашему псковскому и смоленскому и достаточно близко к новгородским словенам. Даже древнерусский диалект у них был похож. Согласно дошедшим до нас берестяным грамотам Новгорода, Пскова и Полоцка (одного из древнейших восточнославянских городов на территории Белоруски) — нацарапанным на бересте запискам, при помощи которых в Древней Руси, словно СМС-ками, было принято поддерживать удаленную связь — диалект у новгородцев и псковичей очень напоминал полоцкий. И там, и там можно встретить же самое характерное «цоканье» и «чоканье» — «человеци», «немечкая» и т. д, употребления «кл» и «гл» в глаголах прошедшего времени,- «привегли» вместо «привезли», и. т. д.

Поэтому, можно с уверенностью сказать, что если бы Новгородская земля попала не под власть Московии, а под власть Литвы, то территория Беларуси стала бы значительно больше и дошла до Урала, повторяя очертания Новгородских владений. Если бы в 1470-х годах литовский король Казимир IV Ягеллон не проводил активной внешней политике в Восточной Европе, а сосредоточил свои силы на помощи новгородской литовской партии, то новгородцы равно как и близкие им этнически древние полочане, витебляне, минчане, так же стали бы беларусами и их диалект точно также бы трансформировался в белорусский язык. Несмотря на то, что после распада СССР у современной Российской Федерации и республики Беларусь отношения не всегда простые, надо помнить, что это — братские народы, родившиеся из одной древнерусской народности. А новгородцы были весьма близки к древним полчанам и при ином историческом раскладе, могли бы точно также пойти по их пути. Как знать, если бы в свое время литовский король Казимир IV отдал предпочтение борьбе за Новгородскую землю, был бы Великий Новгород российским, или белорусским городом?

Всем известен знаменитый подвиг Александра Матросова, который в феврале 1943 года заслонил грудью амбразуру фашистского пулемета, тем самым спас ценой собственной жизни жизни многих своих однополчан. Между тем, более чем за год до этого, 29 января 1942 года, в окрестностях Новгорода, у быков недостроенного железнодорожного моста близ Юрьева монастыря, три солдата Волховского фронта совершили аналогичный подвиг. Имена этих героев многим ни о чем не говорят, о них помнят даже не все новгородцы. В отличии от Матросова, их подвиг не получил в народной памяти такого важного символического значения.

Однако, это обстоятельство ничуть этот подвиг не умаляет, тем более, что он был совершен при попытки оккупированной фашистами левобережной, Софийской стороны Новгорода. С лета 1941 года город был оккупирован фашистами. Однако, уже в ближайшие месяцы Волховский фронт предпринимал попытки освобождения города. 29 января 1941 года, темным вечером, по решению дивизионного командира, десант из 20 человек тихо перебрались в районе быков недостроенного железнодорожного моста через замерзшую реку Волхов на оккупированный фашистами левый берег. В идеале, они должны были по насыпи от недостроенной дореволюционной железнодорожной ветке пройти в город. Однако, едва они выбрались на берег, они были замечены фашистским отрядом. Завязалась отчаянная перестрелка. Но силы были неравны. Тогда рядовые Леонтий Черемнов, Александр Красилов и лейтенант Иван Герасименко бросились грудью на амбразуры укрепленных на береговых устоях моста вражеских пулеметов. Конечно, они погибли. Но выгаданных, таким образом, мгновений было достаточно для того, чтобы остальные десантники успели выгодно перегруппироваться и эффективно продолжить перестрелку с фашистскими оккупантами, а затем удачно отступить. Все три героя посмертно получили звание Героев Советского Союза. Подвиг их в свое время был совершенно беспрецедентен, поскольку Александр Матросов и некоторые другие аналогичные герои, совершили аналогичные поступки позднее.

На месте их гибели, на береговых устоях моста установлен памятник Трем Героям, а возле них, на краю насыпи, в их честь посажено три белоствольных березы. Еще один памятник, в виде обелиска, находится в самом центре Новгорода, на видном месте на Ярославовом дворище. Но во многом из-за партийной пропаганды, а во многом по каким-то иррациональным особенностям массового народного восприятия, национальная историческая память отдала предпочтение подвигу Матросова, а не трем его не менее доблестным предшественникам, отдавшим жизни за попытку освобождения Новгорода.