В первые годы после распада СССР, и почему-то в первые годы нового века, в российской прессе частенько появлялись статьи и разные материалы о детских и юношеских массовых общественных организациях, и даже проводились опросы, нужны ли нам такие организации сейчас.
Закончились все эти публикации и опросы ничем. Новые массовые детские и юношеские организации так и не появились, и только в отдельных детских учреждениях, городах и весях до сих пор есть отдельные энтузиасты, которые продолжают собирать детей в подобие прежних пионерских отрядов.
То есть можно констатировать, что идея прежних массовых детских общественных организаций в современном российском обществе поддержки не встретила.
И вот уже более 20-ти лет наша молодежь растет и воспитывается без обязательного участия в октябрятских звездочках и пионерских отрядах и дружинах. И без комсомола тоже. О партиях сейчас говорить не будем, это совсем отдельная песня.
Многие пожилые люди, сами бывшие в свое время октябрятами, пионерами, комсомольцами, с большой печалью утверждают, что современная российская молодежь лишена всей той замечательной романтики и атрибутики, которая, мол, привносила столько радости в жизнь советских детей и молодежи, а также организовывала их и воспитывала.
На этом следует остановиться чуть подробнее, расставить точки над «i».
К сожалению, при всей той внешней красоте и замечательной атрибутике, которая в советских массовых детских организациях была, в них не было самого главного — инициативы самих детей и не навязанного никем взаимодействия между ними.
Все пионерские сборы, комсомольские собрания, участие в торжественных кострах, субботниках, сборах макулатуры и металлолома, «Зарницах», и так далее – все это всегда делалось по определенной разнарядке, потому, что «партия сказала «надо», пионер (комсомолец) ответил – «Есть!»
А для того, чтобы эту внешнюю идеологическую линию внедрять в детскую и юношескую среду, существовал широко развитый штат вожатых и секретарей комсомольских организаций.
Не было бы этих, так сказать, «вождей» — никаких сборов и других мероприятий тоже не было бы.
Да их, собственно, и не стало сразу же, как только все эти «вожди» исчезли.
То есть детские и юношеские организации, созданные на основе всеобщей обязаловки-принудиловки, продемонстрировали свою полную историческую несостоятельность.
В таком виде в нашем обществе их больше никогда не будет.
И не надо.
Жалеть совершенно не о чем.
Зато надо очень радоваться том, что за 20 лет выросло поколение, которое всей этой атрибутики не знает, но которое зато и не было вынуждено на каждом пионерском сборе или комсомольском мероприятии изображать «веру в светлое будущее», «пионерский задор» и «комсомольский энтузиазм».
Таким образом, эта молодежь не проходила в принудительном порядке через необходимость постоянно врать себе самой и окружающим.
И это, может быть, самое важное достояние, которое есть у современной российской молодежи – при всей нынешней глобальной коммерциализации, при всей «безыдейности» современного общества.
К нынешнему поколению 20-летних, которое выросло уже полностью в новой России, нужно приплюсовать поколение 30-летних, которое уже и не помнит своего раннего детства, прошедшего в СССР.
В целом это – то самое «непоротое» поколение, которому не только принадлежит будущее, но уже во многом и настоящее.