Как-то мне пришлось писать статью о бизнесе по-еврейски. Я честно описывала истоки еврейского бизнеса, докапывалась до причин необычайной успешности еврейских бизнесменов. Я ссылалась на Талмуд, Тору, Агаду и труды раввинов. Статья получилась очень «по-еврейски». Но в процессе ее написания меня озарила мысль: а такой ли он еврейский, этот самый бизнес по-еврейски? А если в качестве примера брать не царя Соломона, а, скажем, всем известного Бориса Абрамовича Березовского. Еврей? Несомненно! А вот манера ведения бизнеса… Подобная манера не зафиксирована еврейским Законом. Почему?
Если причиной успеха в бизнесе господина Березовского является отнюдь не следование заветам Торы (а ведь многие учебники, посвященные бизнесу по-еврейски, утверждают, что именно Тора является альфой и омегой еврейского бизнесмена), то что же тогда? Что является причиной неизменного успеха еврейских бизнесменов? Почему у евреев гораздо больше богатых людей, чем у других национальностей? Если все дело в Торе, то мало кто из современных евреев был бы так успешен. Значит, тут что-то другое. Но что?
Результат моих размышлений я и предлагаю вашему вниманию.
Отличительной особенностью еврейских бизнесменов являются вовсе не их изумительное коммерческое чутье, а необычайная восприимчивость к традициям и обычаям тех стран, где они живут.
Подобное дарование вне всяких сомнений связано с длительным пребыванием еврейского сообщества вне «исторической родины» и негативным (по большей части) отношением к евреям представителей коренного населения стран обитания еврейской диаспоры. Базовая потребность любого человека в выживании как себя лично, так и в выживании рода, толкает на действия, которые максимально способствуют выживанию. Евреи здесь отнюдь не являются исключением, а – подтверждением общего правила. Длившиеся веками гонения на нацию и вероисповедание, отточили способность выживать удивительнейшим образом.
Соблюдение традиций и обычаев народов долгое время являлось критическим фактором в системе выживания. Тот, кто ведет себя отличным от других образом, является «белой вороной», а как скажет любой биолог – такие вороны долго не живут, их уничтожает стая. Иудаизм накладывает определенные ограничения на своих приверженцев, так что отличий в образе жизни евреев от образа жизни других народов и так всегда хватало. Следовательно, для успешного выживания необходима была «мимикрия» в тех областях, где это возможно. И особенно ярко подобная мимикрия проявляется в бизнесе.
Борис Абрамович Березовский является прекрасным примером такой мимикрии.
Березовский – бывший профессор математики. Возможно, именно потому, что он был не экономистом, а математиком, Борис Абрамович занялся отнюдь не перераспределением денег (как, к примеру, господин Лучанский), а – исполнением мечтаний людей.
По словам Березовского, «… для советского человека было две мечты. Одна мечта называлась – квартира, вторая – автомобиль…». И он предложил построить в России рынок по продаже автомобилей.
Любой специалист по продвижению товаров на рынок скажет, что главное – предложить покупателю то, о чем он мечтает, предложить реализовать сказку. И тогда выстроится очередь желающих воплощения мечты. Ведь люди покупают не товар как таковой, они покупают идею, желание, можно сказать – платят за возможность реализовать собственное воображение. Мечты приносят самые высокие прибыли. Березовский понял это задолго до того, как прилавки всех книжных магазинов постсоветского пространства оказались заваленными учебниками по маркетингу и менеджменту, где декларируется именно эта идея.
Сейчас множество компаний конкурирует между собой за право воплотить в жизнь чьи-то мечтания. В начале российской рыночной экономики о конкуренции только слышали – в приложении к западному рынку. Березовский оказался практически вне конкуренции. Это было начало, первые деньги, трамплин, с которого можно было прыгать дальше.
Но на трамплине тогда оказался не только Березовский. Почему же ему прыжок удался, а другим нет?
Потому что Березовский вовремя сообразил, как использовать одну из давних традиций российской монархии: наличие фаворитов.
Фавориты были у всех. Царевну Софью держал за руку Василий Голицин, рядом с Петром I всегда находился Александр Меньшиков, Бирон стоял за спиной Анны Иоанновны, вспоминая Екатерину Великую, нельзя не вспомнить и о Потемкине, графе Орлове и других (любвеобильна была императрица)… Для перечисления всех царских фаворитов нужна отдельная книга, и не одна.
Институт фаворитов характеризовался тем, что именно фавориты занимали самые «хлебные», высокодоходные бизнес-ниши, «делали политику» — тщательно учитывая собственные интересы, и имели доступ к «телу» монарха, то есть, основа силы фаворита была в том, что его общение с монархом не столь официально, сколь приватно, «семейно».
Вот эту-то особенность влияния «семейного» общения и использовал Березовский.
Борис Николаевич Ельцин увлекался теннисом. Во времена его президентства «теннисный стих» озарил весь Кремль. Кремлевский теннисный клуб фактически был «двором монарха», и принятие в этот клуб было равнозначно приему при дворе.
Березовский говорил: «Все мое знакомство с президентом, с его окружением состоялось практически после того, как я стал членом президентского теннисного клуба. И вот именно там я познакомился и с Коржаковым , и с другими людьми, которые были близки президенту».
Коржаков утверждал, что «Березовский использовал это на 200%. Стал завсегдатаем клуба для того, чтобы решать свои вопросы по бизнесу и свое видение политики проталкивал в клубе».
И это тоже, как и в случае с господином Лучанским, является полным и блестящим восприятием и применением традиций и обычаев русского народа. Кто-нибудь когда-нибудь слышал, чтобы у президента Израиля был фаворит (или несколько фаворитов), которые оказывают влияние на распределение «рыбных мест»? Истории о царях иудейских перечисляют жен царей, военачальников, соратников, сподвижников, но никак не фаворитов.
Зато в России со времен Гостомысла за «лицензией на рыбную ловлю» принято было ходить кланяться отнюдь не монарху – фавориту. Знаешь фаворита, смог ему «поклониться рублем» — считай, что получил желаемое. Сунулся непосредственно к «монаршему телу» и даже смог к нему подобраться на расстояние слышимости – вызвал недовольство фаворита, который посчитал, что ему не оказали уважения, прыгнули через его голову. И даже если монарх в этом случае одарил «шубой со своего плеча», то можно быть уверенным – через некоторое время выяснится, что «шуба» побита молью, а обладание ею является скорее опасным и дорогостоящим, а не приносящим беспроблемные дивиденты. Фаворит об этом позаботится. И вовсе не «из вредности», а – оберегая собственную власть и собственное влияние на монарха. Ведь фаворит должен быть незаменим, как только монарх почувствует, что в решении важных вопросов может обойтись и без фаворита – все. Данный фаворит становится достоянием истории, а за его место начинается борьба среди тех, кто вечно дышит в затылок тем, кто близко к власти.
Конечно, можно возразить, что отнюдь не все члены теннисного клуба Ельцина стали олигархами. Что ж, значит, они умели считать хуже профессора математики. Березовский нюхом чуял «рыбные места», умел выбирать приманку. Дейл Карнеги говорил: «Лично я люблю землянику со сливками, но рыба почему-то предпочитает червяков. Вот почему, когда я иду на рыбалку, я думаю не о том, что люблю я, а о том, что любит рыба». Березовский знал, что любит «рыба». И именно на этом зарабатывал.
