В ходе христианизации Новгорода с пригородного святилища в Перынской рощи был с позором сброшен величественный идол языческого бога-громовержца Перуна, однако, в течении многих веков опустевшая роща все равно считалась священной и всякий, кто плыл мимо по реке Волхов, сбрасывал в воду денежку в жертву свергнутому богу. Конечно, сам Перун был тоже далеко неоднозначной фигурой — за несколько лет до христианизации он также, как и Христианство, был насажен в Новгороде из Киева, чтобы спаять всю Русь единой верой. При этом, это был неприятный Бог, требовавший человеческих жертв, от которых новгородские славяне давно отказались. Другое дело, что после насильственного крещения Новгорода Перун стал своеобразным символом родной старины, и поэтому ему бросали в жертву монетки.
Таким образом, традиция бросать в воду деньги связана с древними языческими культами. В отличии от христианского Господа, языческие боги более очеловечены и, как предполагалось, пользуются теми же благами, что и земные люди. Даже потусторонний мир и загробная жизнь, которая выпадала душам умерших, тоже виделась полной земных реалий. Многие языческие народы, к примеру, клали своим мертвецам в могилу земные вещи, которыми те, якобы должны были воспользоваться за гробом. И наши новгородцы тут не исключение. Их языческие курганы содержали клады и оружие, а, как показали последние раскопки вокруг Николо-Дворищенского собора, они и в христианские времена, вплоть до XVI столетия, продолжали класть своим покойникам денежки. Если в Московской земле эта традиция прекратилась раньше — выступая объединителем Русских земель, оно позиционировало себя, как центр Православия и потому активно боролось с язычеством, то в Новгородской земле христианская вера вполне уживалась с языческими традициями.
Но, если уже с XVI в. деньги покойникам перестали класть даже в Новгороде, то традиция бросать деньги в воду жива и сейчас, по всей нашей стране и давно уже никак не связывается с язычеством, хотя, несомненно, является пережитком языческого сознания с восприятием сверхъестественного мира очень очеловеченным.