То, что животные очень хорошо чувствуют людей, является неоспоримым и многократно доказанным и проверенным фактом.

А вот могут ли «братья наши меньшие» понимать людей? Некоторые известные лично мне случаи доказывают, что могут.
Вот, например, такой случай:
У одной моей знакомой есть уже очень пожилые родители, живущие в собственном доме в пригороде. Моя знакомая практически каждые выходные навещает их и первым делом принимается за уборку. Так вот, у ее родителей есть большой, ленивый, упитанный и всеми обожаемый кот Базиль, который категорически не ловит мышей. Не в фигуральном, а в натуральном смысле. Ну не любит он их ловить! И они в этом частном доме чувствуют себя очень даже вольготно.
В очередной приезд к родителям принялась моя знакомая мыть пол под родительской кроватью, а мыши там так и зашуршали, так и забегали!.. А Базиль в это время возлежал рядом на кресле и не обращал на мышиные писки никакого внимания.
И моя знакомая обернулась к нему и сказала укоризненно: «Эх, Базиль, Базиль! Как тебе только не стыдно! Мыши совсем страх потеряли, а ты лежишь и ноль внимания!»
Базиль в ответ моргнул обоими глазами, как это умеют делать коты, и отвернулся.
А утром просыпается моя знакомая в своей комнате – а рядом с ее кроватью, на коврике, лежат сразу семь штук задушенных мышей…
Ну и как же объяснить этот демонстративный акт со стороны Базиля? «Я мышей ловить умею, но не ем! А если что, можешь съесть их сама!» — так, что ли?..
Другие мои знакомые рассказывали такой случай, произошедший с их любимой дочерью Юлей и собакой-овчаркой Норой больше десяти лет назад, когда Юле было полтора года.
Дело происходило тоже в деревне, летом.
Обычно с Юлей сидела ее любимая и любящая бабушка со стороны папы, но уж так случилось, что однажды ей понадобилось куда-то отлучиться. При этом папа был на работе, а маму на ее работу вызвали буквально на час-другой. Она технологом чего-то там работала, и без нее технологический процесс почему-то пошел не так.
В общем, вывела она Юлю во двор и сказала Норе, спокойно лежавшей на крыльце: «Нора! Я скоро приду, а ты смотри за Юлей! Пусть гуляет по двору где хочет, но к калитке ты ее не пускай!» Нора в ответ даже не рыкнула.
Тут надо признаться, что на самом деле Юлина мама вовсе не собиралась полагаться на одну Нору. Главная надежда была на соседку тетю Галю, которая занималась разными делами у себя во дворе. И через забор из штакетника ей было очень удобно наблюдать за Юлей.
Но, когда Юлина мама через полтора часа прибежала домой, тетя Галя в полном восторге рассказала ей следующее:
Нора не подкачала! Она лежала на крыльце и спокойно наблюдала за Юлей, пока та бродила по двору. Но когда Юля направлялась к калитке, Нора поднималась со своего места, быстренько подбегала к Юле, мягко брала ее зубами за капюшончик кофточки и аккуратно разворачивала в другую сторону от калитки. Юля при этом только сопела. Но через некоторое время повторяла попытку вырваться за пределы двора. А Нора все эти попытки пресекала!
Тетя Галя утверждала, что таких попыток было никак не меньше семи. И наблюдать за Норой в качестве няньки, и, так сказать, дрессировщицы человеческого детеныша было необыкновенно интересно. Смирилась Юля со своей участью буквально за несколько минут перед возвращением мамы.
Само собой, Нора тут же решительно выросла в глазах своих хозяев и превратилась прямо-таки в «живую легенду» во всей округе. Она прожила еще очень долго для собаки, и успела поводить Юлю и в детский сад, и в младшие классы школы…
Вот и не верь после подобных случаев, что животные не способны понимать людей!

Как отмечал еще Аристотель, человеку свойственно созерцание. Именно оно ответственно за раннее развитие в человеческом обществе потребности в зрелищах, из которой театр образовался вполне логически закономерно.
В древней Греции театр выполнял кроме зрелищной и медицинскую функции, обрабатывая души зрителей то грубым напильником трагедии, то мягкой шкуркой комедии. Трудно четко очертить временные рамки «золотого века» театра. Но уже с падением греческих демократий и до настоящего времени история театра представляется чередой кризисов и взлетов, падения интереса и его внезапного и бурного возвращения.
С одной стороны, человечество нашло немало других зрелищ. С другой, воспитательная функция театра, не пропав по сути, пропала из списка приоритетов и зрителей и театральных руководителей. С третьей, театр оказался достаточно живучим элементом социума, раз в многовековой и крайне острой конкурентной борьбе уступил некоторые позиции, но вовсе не низвелся до бесконечно малой величины. Тем не менее, такая перспектива вполне реальна.

К современному театру у автора много претензий.
Театр стал чрезмерно балаганным, мелочно и противно скандальным. Я не против скандальности в качестве меча социальной дискуссии. Но меня категорически не устраивает скандальность в виде ведра помоев. Для того чтобы видеть язвы общества совсем не обязательно их выкладывать в гипертрофированном виде перед зрителем. Тем более безыдейно и бессмысленно – нате, ковыряйтесь, переживайте – мож чего и придумаете.
Театр стал чересчур «брендодвигаемым». Либо заслуженный артист кино или наспех сляпанная молодая, бездарная но пропиаренная до печенок звезда красуется на афишах, заманивая зрителей на просмотр – во что она одета и что скажет. Обычно – что-то вполне невнятное. А театр тем и отличается от балагана, что кроме показательной стороны у него есть сторона духовного воздействия. Утратив эту живую взаимосвязь театр рухнет под напором ТВ, где и спецэффекты красочнее и само зрелище несоизмеримо дешевле и где гримасничают те же самые «звезды»
Результат: дорого и бестолково. Остается одна надежда на молодых провинциалов, которые не разучились еще играть на сцена страстно а не красоваться в некоей фотосессии. А зрителям привыкать к нелегкой роли модераторов, «голосующих ногами» против бездарных спектаклей, требующих ответственности от администрации театров, пропустивших непотребство и т.д. и т.п. Увы, если человек видит зло и может его исправить он должен это сделать. Или выступить против словом. Или, хотя бы ужаснуться всем сердцем. Это древнее арабское правило вполне уместно и в «театральном» приложении.
Наконец, кому не по душе или не по карману современный театр, может утешиться другой мудростью, согласно которой вся наша жизнь театр, а мы играем в нем роли. Чем больше таких ролей, тем разнообразнее, интереснее и нешаблоннее жизнь.
И если судьба почему-то не позволяет примерить на себя несколько ролей, то почему бы не попробовать сменить если не роль – то декорации )) Один мой знакомый ухитрился в обычной профессии водителя покататься на большинстве тяжелых моделей грузовиков, нескольких видах локомотивов и совершенно не поддающихся учету марках автомобилей. При этом он не сын олигарха и не угонщик. Просто все как всегда – зависит от цели и силы желания. Никто не мешает наблюдать смену погодных и природных декораций. И самое главное – сыграть самые важные роли: строителя дома, садовника деревьев и воспитателя детей.

Какое счастье, что время неодушевленное – а то впрямь можно было бы опасаться его мести человечеству за все издевательства над ним )). Сколько нелепых упреков – мол, бежит слишком быстро или тянется слишком медленно. Сколько пожеланий убить время. Сколько успешно реализованных попыток его убиения. Сколько хороводов вокруг стрелки, сколько пожеланий подкрутить его то вперед, то назад, хорошо еще нет возможности – вбок.
Время – напоминает собою ртуть: раздробишь его, а оно тут же, при первой возможности срастется, вновь обретет свою целостность интервала от старта до финиша. Увлеченный человек не замечает времени, сколько раз, увлекшись или сложной проблемой или компьютерной игрулиной, я с удивлением обнаруживал, что прошел весь день. Однажды – золотое было время – мы с коллективом не спали двое, а может и трое суток, а из еды был чай и быстро кончившиеся бутерброды. Зато каким восторгом светились наши глаза – когда прибор прошел всю серию тестов и его можно было отдавать на серию… Сколько уж раз читал обсуждения, что для попавших в пещеры людей биологические временные часы начинали перенастраиваться на совсем другой ритм. Уже давно не удивляюсь, что время проведенное в Москве или другом мегаполисе – течет категорически по иному, чем в деревенских условиях. А влюбленные – так те, как известно, счастливы в том числе и потому, что часов не наблюдают. Для них время вообще зависает в, увы, кратком миге счастья.
Планета дала нам только два явных временных отрезка – сутки оборота вокруг оси и годичный оборот вокруг Солнца. Все остальные интервалы придуманы искусственно. Люди заковали время, посадили его на цепочку от своих карманных часов и секундомеров, пришпилили к единому движению тени на солнечных часах, отвесили песчинками склянок, разметили циферблатами. Ведь довольно неудобно в принятой десятичной системе использовать архаичный, но так глубоко въевшийся древневавилонский счет на 12 и 60.

Но если мы попробуем уйти из плена искусственно раздробленного времени – то сразу видно: для разных людей оно течет по-разному. Кто-то за краткий миг совершает открытие, кто-то годами валяется на диване, жуя жвачку телесериалов. Кто-то измеряет его постылое течение стаканами выжратой водки и выкуренными сигаретами, кто-то невероятным напряжением мысли, по кирпичику строя свое понимание миропорядка и важным прикладным последствиям. А кто–то отчаянно борется за по каплям вытекающую из него жизнь и измеряет ее оставшимися вдохами.
Время есть лишь отрезок между событиями, между началом дела и его окончанием, если угодно точнее – то промежуточным финишем. Хорошо, когда эти финиши полезны обществу и индивиду, эмоционально окрашены и имеют шанс быть продолжены. Не такой уж и большой срок нам отведен, чтобы бесцельно, бессмысленно и бездарно его проводить. Жить с целью и смыслом очень трудно, гораздо легче быть слезливым и сопливым куском органики, которого мир не понял и не принял. Зато и награда борющемуся будет намного выше.
Не к этому ли звал в своем знаменитом стихе Киплинг, настоятельно рекомендуя наполнить смыслом каждое мгновенье.

Не знаю, как сейчас, а во второй половине и даже в самом конце прошлого века еще можно было не только застать предметы старинного деревенского быта, но и увидеть их в использовании и действии.

Такой замечательный «агрегат», как русская печь и сейчас еще стоит во многих деревенских домах, исправно служа своим хозяевам, о чем я здесь уже писал. А вот такое устройство, как действующий самодельный ткацкий станок сейчас остался, скорее всего, в единичных экземплярах в самых глухих уголках страны.
Мне посчастливилось застать и увидеть именно действующий ткацкий станок. Это было в моем раннем детстве, зимой, когда моя бабушка со стороны отца решила превратить ворохи накопившихся обрезков разных тканей в дорожки, чтоб было чего постелить на пол в собственном доме. К тому же были у нее и сторонние заказчики на эти нехитрые изделия.
Из сарая в дом были принесены какие-то брусья и доски, из которых буквально в один вечер было собрано и подготовлено к работе удивительное скрипящее устройство. В нем было все, что должно быть в ткацком станке – рама, направляющие, челнок и так далее. Бабушка уселась на рабочее место и очень быстро из этого станка стали выползать одна за другой нарядные дорожки.
Но, как выяснилось, тот бабушкин станок был способен не только на изготовление таких грубых изделий, как дорожки. Бабушка рассказывала, что ее мама, и она сама в молодости ткали на этом станке полотно, из которого потом шились платья и рубахи. Конечно, уже во времена моего детства необходимости в таком его использовании не было. Все-таки советская промышленность различные ткани выпускала в достаточных количествах.
А станку тому, кстати, тогда было лет пятьдесят, не меньше.
Другие интересные предметы деревенского быта я увидел, когда стал взрослым и жил на квартире у бабы Сины (о ней я тут тоже писал).
Однажды баба Сина с гордостью показала мне целый набор столярных инструментов – ножовки, лучковые пилы, рубанки, фуганки, шерхебели, зензубели и разное другое. Что такое пилы, всем, конечно, понятно. Что такое рубанок, надеюсь, тоже. Ну а фуганок – это такой очень длинный рубанок, который служит для тонкой обработки дерева. Шерхебелем снимают грубую поверхностную стружку, а зензубелем делают специальные длинные выемки в заготовках для оконных рам и т.д.
Ну так вот, поразило меня не наличие этих инструментов у бабы Сины. Они остались ей в наследство от мужа. А поразило меня то, что все они были сделаны вручную! Конечно, выглядели они совсем не так казисто, как инструменты заводского изготовления, но при этом были очень удобные, приемистые такие. Я удостоверился в этом, когда подержал их в руках, и даже попробовал пилой распилить доску, а рубанком ее построгать.
Этими самыми инструментами была сработана вся простая, но надежная мебель в доме у бабы Сины.
Теперь, бывая в магазинах, разглядывая все нынешнее изобилие ковровых покрытий или самых разных, наипрекраснейших инструментов, я время от времени вспоминаю и тот бабушкин станок, и те инструменты у бабы Сины. Долгие годы они служили своим хозяевам верой и правдой.
Интересно, где они теперь? Служат ли еще кому-то?..