Ценность драгоценностей – пардон за каламбур – является воображаемой. Чем отличается ограненый кусочек стекла от ограненого алмаза? С точки зрения его ценности — практически ничем. Правда, алмазом можно резать стекло, но это уже относится к области технологий, а не к области роскоши.
А если взять жемчуг?
Ну чем отличается настоящий жемчуг от перламутровых (черных, розовых, белых) кусочков пластика?
Да ничем – кроме игры света.
И за эту игру модницы и модники со средствами платят бешеные деньги.
Точнее, деньги они платят не за игру света, а за свои грандиозные понты, то есть за принадлежность к миру роскоши, к высшему свету.
У людей маловоспитанных – типа наших новоиспеченных «олигархов», прыгнувших из грязи сразу в князи, и особенно их жен, подруг и любовниц – осознание этих понтов приобретает гротескные формы. У людей воспитанных и особенно тех, кто принадлежит к знати по своему происхождению, осознание этих же понтов имеет гораздо более культурные формы.
Но и в том и в другом случае воображаемые ценности не становятся настоящими. И вообще, весь этот высший свет или все эти игры в «высший свет» очень условны, хотя человечество играет в них уже многие века.
Такого рода игры, очевидно, являются самыми древними на всей Земле. Или одними из самых древних.
А что же тогда является настоящей ценностью?..
В первую очередь искренние чувства, разумеется. Которые не продаются и не приобретаются ни за какие деньги. Это всем известно давным-давно.
А также настоящей ценностью являются сами люди – мужчины по отношению к женщинам, и женщины по отношению к мужчинам.
В рассказе английского писателя Сомерсета Моэма «The String of Beads» («Нитка драгоценностей») описан забавный и поучительный случай, который произошел в доме неких знатных господ.
Во время светского приема эти господа, по фамилии Ливингстоны, были вынуждены пригласить за стол свою служанку, двадцатилетнюю мисс Робинсон. Дело в том, что одна из гостий Ливингстонов не смогла прийти, и за столом без нее должно было оказаться тринадцать человек. Англичане очень чувствительны к примете несчастливых чисел! Так что мисс Робинсон всех выручила, став четырнадцатой.
Она надела одно из платьев, которое ей подарила хозяйка, а на шею – нитку искусственного жемчуга, которую, по ее словам, мисс Робинсон купила за пятнадцать шиллингов.
И вдруг один из гостей, почтенный ювелир, заявляет, что на шее мисс Робинсон – самое настоящее жемчужное ожерелье, стоимость которого составляет пятьдесят тысяч фунтов. В 1920-х годах, когда происходит действие рассказа, это были огромные деньги.
Буквально в тот же момент в дом к Ливингстонам приходят люди из ювелирного магазина и вежливо приглашают мисс Робинсон спуститься к ним. Выясняется, что мисс Робинсон и в самом деле по ошибке за ее пятнадцать шиллингов продали ожерелье стоимостью пятьдесят тысяч.
Мисс Робинсон возвращает ожерелье ювелирным служащим, а те возвращают ей ее покупку, нитку искусственных жемчужных бус, и в качестве извинения за свою оплошность – триста фунтов, что тоже очень немало.
Проходит две недели. Мисс Робинсон просит отпуск и едет на эти 300 фунтов развлечься на богатый курорт.
В ее голове произошел сдвиг по фазе – само осознание того, что в течение короткого времени на ее шее висели настоящие драгоценности, не дает ей покоя. И вот она решила хотя бы на короткое время вновь прикоснуться к миру роскоши и очень богатых людей.
Надо сказать, что мисс Робинсон is a very nice and pretty girl – то есть очень хорошо воспитанная и красивая девушка. Дочь священника!
С того богатого курорта мисс Робинсон уже никогда не возвращается обратно в служанки. Она переходит в другой разряд женщин – очень дорогих содержанок. На том курорте она подцепляет сначала очень богатого аргентинца, затем очень богатого американца, затем очень богатого француза, и вскоре живет уже в Париже, в собственном доме, владеет собственным автомобилем с личным шофером, и чуть ли не каждый мужчина с деньгами готов осыпать ее ими с ног до головы.
Особенно если на ней, кроме его денег, больше ничего не будет.
Вот что само осознание даже кратковременной роскоши делает с людьми – в смысле с молодыми, красивыми и (это чрезвычайно важно!) хорошо воспитанными молодыми женщинами.
Оно тоже превращает их в предмет роскоши.
В предмет, именно в предмет.
Правда, на сравнительно короткое время, пока не увянет их молодость и привлекательность…