Покупка квартиры в Москве – дело непростое и хлопотное, особенно если на вожделенные квадратные метры банально не хватает денег. Банки дают ипотечные кредиты под сумасшедшие проценты, и тысячи граждан вынуждены откладывать квартирный вопрос до лучших времён, надеясь на чудо вроде внезапного обвала «вздутых» цен. Но, как известно, спрос рождает предложение. И, конечно же, находятся «волшебники», которые готовы решить квартирный вопрос что называется малой кровью. Одна из таких сказок, в которую, по оценкам следствия, поверили как минимум 2 тыс. граждан, называлась «Потребительский ипотечный кооператив (ПиК) «Общее дело».
О ПиКе «Общее дело» широкая общественность узнала в начале 2005 года – именно тогда, по данным следствия, и началась мощная раскрутка «бренда».
– Это была широкомасштабная рекламная кампания, – рассказывает старший следователь по особо важным делам отдела по расследованию дел, связанных с организованной преступностью в сфере экономики Главного следственного управления при ГУВД по г. Москве Анжела Амзина. – Объявления размещались в общественном транспорте, газетах, журналах; были и рекламные ролики на телевидении.
В двух словах, содержание рекламных плакатов сводилось к тому, что для приобретения квартиры через ПИК «Общее дело» достаточно было заплатить лишь 20% её стоимости. Остальную сумму можно было погасить в срок от 5 до 15 лет. «Халява!» – подумали обыватели и понесли свои денежки в кассу «Общего дела». Кстати, пункт приёма денег впечатлял: офис ПиКа располагался на площади Европы в престижном отеле «Рэдиссон Славянская». Особую солидность конторе добавляли и многочисленные портреты президента Владимира Путина. Впрочем, в этом таился глубокий смысл.
Образ президента в интерьерах офиса «Общего дела» и красочных буклетах использовался неспроста. Дело в том, что в рекламе ПИКа постоянно подчёркивалась одна немаловажная деталь: кооператив якобы действовал в рамках федеральной программы «Доступное жильё». Пущей солидности этому странному проекту добавляла и целая система скидок для различных категорий граждан.
– Рядовых менеджеров руководство ПиКа постоянно инструктировало, чтобы они в беседах с клиентами акцентировали внимание на том, что кооператив действует в рамках федеральной программы, – продолжает Анжела Амзина. – Кроме того, клиентам предоставляли некие сертификаты, свидетельствующие о том, что ПиК работал по программе «Доступное жильё». И люди безоговорочно в это верили.
Итак, как же действовала пирамида? Предположим, вы решили приобрести в столице двухкомнатную квартиру и обратились за помощью в «Общее дело». На первом этапе менеджеры ПиКа определяли рыночную стоимость вашей будущей квартиры, например 200 тыс. долларов за «двушку» в Южном Бутове. Далее вам предлагали внести в кооператив паевой взнос – в зависимости от вашего финансового состояния он мог составлять от 20 до 50% от цены всё той же двухкомнатной квартиры. Кроме паевого взноса за вход в кооператив клиент ПиКа обязан был внести и вступительный взнос – 5% стоимости жилплощади. Что вы приобретали за эти деньги? Твёрдое обещание получить квартиру уже спустя три-четыре месяца. Остальную часть суммы из своих средств оплачивал кооператив, он же в основном и подбирал квартиры для пайщиков. Естественно, оплачивал не просто так – деньги вы были должны кооперативу вернуть, срок погашения ссуды составлял от 5 до 15 лет. До момента погашения задолженности квартира оставалась в собственности у кооператива.
«В чём фишка, ведь это обычный ипотечный кредит?» – спросите вы. А фишка в процентах: если банки дают кредиты как минимум под 10% годовых, то «Общее дело» предоставляло клиентам беспроцентную ссуду. Правда, за каждый год кредита клиент должен был оплачивать членские взносы в размере от 1 до 3% размера долга.
В ходе нехитрых подсчётов получается, что «двушка» в Южном Бутове, купленная при помощи «Общего дела», через 10 лет обошлась бы вам как минимум на 120 тыс. долларов дешевле, чем та же квартира, купленная на банковский кредит. Ну и, кроме того, для вступления в ПиК пайщики должны были предоставить только паспорт и квитанцию о банковском переводе. Никаких анкет и справок о доходах. Вот поэтому от клиентов у ПиКа не было отбоя.
Откуда же ПиК черпал средства для покупки квартир для своих участников? Ларчик открывался просто, причём ответ на этот вопрос можно было найти и в договоре.
– Официально квартиры приобретались за счёт так называемого паевого фонда, в реальности же это были взносы вновь прибывших пайщиков, – рассказывает следователь Анжела Амзина. – Это классическая пирамида.
– А как же программа «Доступное жильё»? Неужели государство взяло под своё крыло мошенников? – спрашиваем следователя.
– Да никакого отношения к федеральной программе ПИК не имел, это был обман…
Как это бывает в любой пирамиде, шанс вырастить денежное дерево из одной закопанной в землю монеты выпадает далеко не всем. К концу лета 2007 года ПИК уже был не в состоянии соблюдать договорные обязательства по покупке жилья для своих пайщиков, а число недовольных росло. Чтобы как-то оправдать задержки с выдачей ссуд и умерить недовольство клиентов, руководство ПИКа придумало специфическую систему рейтингов.
В соответствии с ней вкладчик мог получить деньги на квартиру, только если он выходил на лидирующие позиции в этом рейтинге. Причём, по какому алгоритму счастливчики выбивались на первые строчки пирамидного чарта, следствие понять не может.
– Это была какая-то не поддающаяся логике система, –рассказывает следователь Анжела Амзина. – Процент накопленного пая умножался на процент внесённого вступительного взноса и делился на срок рассрочки в месяцах. Эта формула просто абсурдна. Людей просто-напросто вводили в заблуждение. Так, например, пайщик мог за одну неделю опуститься с 70-го места, на 100-е. И ему говорили, что просто кто-то внёс больше денег.
Осенью 2007 года в милицию пошли первые заявления от потерпевших. Параллельно граждане атаковали обращениями московскую мэрию и Госдуму: мол, участвуем в федеральной программе, а нас «кидают». Ответ чиновников был коротким и для многих звучал как приговор: «В списке компаний, аккредитованных по федеральной программе «Доступное жильё», ПИК «Общее дело» не значится».
– Многие люди оказались попросту выброшенными на улицу, – говорит Анжела Амзина. – Чтобы вступить в ПИК, они продавали квартиры, брали кредиты. В большинстве своём участники ПИКа были людьми со средними доходами.
Вскоре без крыши над головой оказался и сам ПИК – в октябре 2007 года кооператив съехал из престижного офиса на площади Европы. Толпы недовольных пайщиков отправляли в так называемый центр распределения займов, который располагался в небольшой комнате на Чистых прудах. Людям уже было не до квартир – они пытались хотя бы вернуть вложенные деньги.
– На последнем этапе ПИК начал заниматься откровенным вымогательством, – продолжает Анжела Амзина. – Некоторым особо активным гражданам стали возвращать деньги, но удерживали при этом 25% суммы. Если кто-то высказывал претензии, то ему в лицо заявляли, что иначе он вообще ничего не получит.
Некоторые счастливчики с помощью кооператива всё-таки смогли получить жильё. Это были пайщики, которые вступили в пирамиду на первом этапе её становления. Правда, счастливчиками их можно назвать с большой натяжкой – в среднем граждане переплачивали за квартиры, купленные при помощи ПИКа, по 10-20% реальной стоимости.
– Пайщиков, получивших квартиры, можно пересчитать по пальцам, – рассказывает Анжела Амзина. – Но и они имеют претензии к кооперативу. Им навязывали квартиры по цене, превышающей рыночную, кроме того, требовали доплату за риелторские услуги, за подбор квартиры и т. д.
Но часть средств – а ежеквартальный оборот пирамиды составлял несколько миллиардов рублей — так и не доходила до паевого фонда, деньги вкладчиков переводились на счета фирм-однодневок за непонятные юридические и рекламные услуги. После чего их обналичивал господин Пинников.
– Но мы полагаем, что при создании пирамиды не обошлось без профессиональных консультантов как в области недвижимости, так и по правовым вопросам. – говорит Анжела Амзина. – Договоры с пайщиками были очень обтекаемые, их можно было трактовать в разные стороны. Кроме того, не случайно эта пирамида приняла обличие потребительского ипотечного кооператива – чёткого законодательства, регламентирующего деятельность таких ПИКов, нет, и поэтому кооператив смог действовать, не привлекая внимания правоохранительных органов, достаточно долгое время.
Главный подозреваемый по делу – Николай Пинников – на данный момент отдыхает от кипучей ипотечной деятельности в камере Бутырки. На допросах Пинников изображает из себя саму наивность: мол, «Общее дело» создавалось исключительно из благих побуждений, а он сам хотел помочь людям в приобретении жилья. На вопрос, почему кооператоры обещали гражданам выполнить заведомо невыполнимые обязательства, Пинников отвечает просто: «А иначе к нам бы никто не пошёл»…
Вадим Саранов. ""
