Среди многочисленных правителей Приильменья были как реальные, так и полулегендарные личности. Среди последних есть некий Гостомысл. Первый новгородский летописец середины XI столетия упоминал это имя в качестве первого приильменского правителя. Но кто он был, когда жил и что сделал — точно не ясно. И древнерусские летописцы и позднейшие профессиональные историки расходятся во мнении. Что же это был за персонаж и какую роль он сыграл в истории будущей Новгородской земли?

В древнем новгородском летописании он упоминается, как старейшина ильменских словен, которые назначили его своим «старейшиной», расселившись в Приильменье. В дальнейшем новгородцы считали его своим первым посредником, ставя его первым в списке новгородских посадников, давая тем самым понять, что их институт посадничества древнее правящей на Руси княжеской династии Рюриковичей, а, соответственно, новгородские вольности первичны по отношению к великокняжеской власти. В летописании великокняжеских городов Гостомысл, наоборот, значится князем. Княжеское начало таким образом, признавалось изначально неотъемлемым. Впрочем, тут могла возникнуть вполне честная путаница — на Руси понятие старейшины было достаточно многозначным обозначавшим любое должностное лицо. Это мог быть и «старейшина конюхов» — начальник конюхов на конюшне Олега Вещего в Киеве, и прибывший в 862 году в Приильменье «старейшиной» — т. е., князем, Рюрик, и «старейшины градские» — городские верхи, обсуждавшие вместе с Владимиром Святославовичем и его дружинником принятие новой веры, а также новгородские «старейшины», — выборные должностные лица, в XV веке вместе с новгородцами увеличивающие налоги по волости. Поэтому, новгородский летописец мог вполне искренне считать «старейшину» Гостомысла должностным лицом, аналогичным посаднику, а летописцы великокняжеских центров — должностным лицом княжеского статуса. Летописцы Московской Руси, а также упоминаемая в XVIII веке историком Татищевым Иоакимовская летопись, называют Гостомысла князем, причем, он оказывается дедом по матери самого князя Рюрика. Таким образом, Рюриковичи обретали новгородские корни. Но эта поздняя легенда могла иметь очень поздний и тенденциозный характер, направленный на возвеличивание Новгородской земли.

Иногда ильменского Госомысла связывают с упомянутым в немецких анналах ободритским королем Гостимусом, погибшим на войне с франками в 844 году. Но ободриты в то время жили на южной Балтики, между Эльбой и Одером. Впрочем, Илбьменские словене имеют западнословянский генезис и вполне логично, что и имя Госомысл могло быть как у них, так и у их южноалтийских сородичей. Вместе с тем, в древнейшем Новгородском своде XI века упоминается, что Гостомысла новгородцы «посадиша старейшиной», осев «около» Ильменя и построив город, условно названный Новгородом, еще до того, как организовался путь из Варяг в Греки, в Киеве появились осевшие на трех горах первые полянские князья Кий, Щек и Хорив, а у многих словян, полян, древлян и тех же словен, утвердилось свое княжение. Что касается пути из варяг в греки, то он сложился в виде цельной системы примерно к рубежу VIII-IX веков. Тогда же после распада огромной державы волынян, выделились поляне и древляне, а на трех днепровских холмах возникло городское поселение — Киев. В это же время в Приильменье появляются города словен, вроде Холопьего городка в районе Хутыни и обретшего городской характер древнего словенского поселения на реке Маяте, в 12 км от ее впадения в Ильмень озеро. А возникло это значимое укрепленное поселение значительно раньше описываемых событий — в середине I тысячелетия н.э, во времена Великого переселения народов и славянского расселения. На сегодняшний день это древнейшее восточнославянское поселение на территории Российской Федерации. От тех времен у новгородцев XI века могла остаться память о неком словенском правителе Гостомысле. Но кто он точно, в то время уже не помнили. Поэтому, дальше его имя было окутано домыслами. Но про рубеж VIII-IX веков книжник середины XI века мог знать более точно и был твердо уверен, что тогда уже были и поляне и древляне и у всех восточнославянских общностей, включая самих словен, уже утвердились княжения, и уже действовал путь из Варяг в Греки.