В крупных городах они как бы «растворены» в человеческом окружении, хотя даже случайный взгляд время от времени все-таки выхватывает их из общего потока прохожих и проезжих.
Это – инвалиды, дети и взрослые. Кто-то из них передвигается на костылях, кто-то – на инвалидных колясках, а есть и такие, у которых с физическими возможностями все в порядке, но они все равно требуют постоянного присмотра по причине психической недееспособности.
В нашем микрорайоне таких людей и детей живет не так уж и мало.
Среди них есть мальчик лет 8-ми. Симпатичный, любознательный, добрый, но при этом явный олигофрен. Я часто вижу, как они гуляют с мамой, и мама постоянно рассказывает сыну о том, что происходит вокруг, и он задает ей вопросы, и она отвечает на них всегда с какой-то светлой полуулыбкой. В ее интонации всегда столько терпения, столько мудрости, и, что очень важно, совсем нет безысходности. Она смирилась с тем, что судьба дала ей вот такого ребенка, но она вовсе не чувствует себя из-за этого несчастной.
Счастье уже в том, что ребенок у нее есть. Он будет жить, расти, развиваться в меру своих возможностей, и его мама прилагает все усилия для того, чтобы он смог выжить и найти свое собственное место в этой жизни.
Также я часто вижу, как уже пожилой мужчина катит на инвалидной коляске своего уже совсем взрослого сына. У того скрюченные руки и ноги, голова все время совершает непроизвольные движения и он, судя по всему, не может говорить.
Но сам отец все время разговаривает с ним. Он говорит неторопливо, обстоятельно, видимо, о разных житейских делах. Наверное, такие беседы больше нужны отцу, чем сыну, который их если и слышит, то не понимает.
Время от времени я также встречаю пожилую женщину с дочерью лет тридцати. То есть это ей физически лет тридцать, а если судить по поведению, то ей так навсегда и осталось года полтора-два, не больше. Она очень жизнерадостная, подвижная, очень любит, когда на нее обращают внимание окружающие. Достаточно на нее взглянуть, и она сразу улыбается в ответ совершенно обезоруживающей младенческой улыбкой.
Все эти люди, и многие, многие другие, живут в каком-то своем мире, закрытом от нас непреодолимыми – для них – барьерами.
Сами они даже не ощущают своего несчастья, и, как это ни парадоксально, именно поэтому обладают определенным преимуществом по сравнению со многими так называемыми «нормальными» людьми, которые ухитряются быть несчастными при совершенно других возможностях и обстоятельствах.
Ущербные люди не чувствуют своего несчастья, а те, у кого есть все для счастья, непременно найдут повод, чтобы пострадать из-за чего-нибудь и поплакаться на жизнь любому, кто готов их выслушать.
Парадокс, не правда ли?..