Архив за день: 16.07.2012

Солидность: за и против

Солидность: за и против
Когда мы молоды, мы все знаем и умеем лучше, у нас есть собственное мнение на любой счет, по любому вопросу, мы оригинальны и нестандартны. И даже не задумываемся о солидности. Если в голову приходит какая-либо мысль, признаваемая удачной, она тут же, без лишних дополнительных сомнений, принимается как руководство к действию. Потом мы взрослеем и начинаем задумываться о том, как выглядим со стороны. Семья, работа, карьера, социальный статус и так далее – все предрасполагает к определенной солидности, и многое, что в молодости казалось естественным, уже представляется несолидным. Не тот возраст. Но так ли это?

Как-то, забредя в парк, я увидела даму лет сорока, которая стояла около довольно экстремального аттракциона и внимательно его рассматривала. Сначала я решила, что она ждет кого-то с покатушек – может, ребенок отправился повизжать в свое удовольствие. Но катающиеся менялись, а она все стояла у ограждения. И, доев мороженое, я поняла, что любопытство сильнее меня. Я попросту подошла и спросила, что же она делает около этого аттракциона.

Оказалось, что ей очень хотелось покататься, но – несолидно. Не тот возраст. Что люди подумают. А вдруг кто-то из знакомых увидит, совсем неудобно. Вот лет двадцать назад бы… Но тогда таких аттракционов не было.

Мне тоже хотелось покататься, и мучили те же сомнения. Знаете, о старых собаках и новых фокусах… Поэтому я пошла, купила два эскимо на палочке и два билета на аттракцион. Так как нас было уже двое, стало не так страшно и стеснительно.

Мы получили массу удовольствия на том аттракционе, а потом покатались еще на детских автомобильчиках, опробовали пару каруселей и съели массу мороженого – как в детстве, когда не задумываешься о возможной простуде, а просто радуешься жизни. В конце концов мы так осмелели, что даже купили себе по воздушному шарику. Мне достался шарик, скрученный в виде пуделя, а моей компаньонке по развлечениям – черно-белая акула.

И все это было страшно несолидно! Совершенно не соответствовало нашему возрасту. И социальному статусу. И семейному положению. Тут уже о внуках пора думать, а мы – на карусели, да еще с шариками…

И я поняла: солидность – дело хорошее, полезное. Особенно при наличии детей: детям нужна стабильность в жизни, им нужны родители с устоявшимися взглядами, в чем-то даже консервативными, ведь теперь их очередь быть оригинальными, непредсказуемыми, нестандартными и все обо всем точно знать. Но иногда солидность превращается в очень тесный и неудобный костюм, который мешает дышать и двигаться, мешает наслаждаться жизнью, не позволяет получить удовольствие.

Так что солидность хороша в меру. В нужном месте и в нужное время. Не стоит идти на работу с воздушным шариком, но почему бы не позволить себе такое невинное удовольствие в выходной день в парке? Почему в свободное время нельзя валяться в куче осенних листьев, как в детстве? Почему нельзя пускать кораблики в весенние ручьи? Потому что – несолидно? Потому что – это занятие для детей, а мы уже давно выросли, и у нас есть определенные обязанности, которые требуют солидности? Но помилуйте, ведь эти обязанности не довлеют над нами каждую секунду? И солидными совершенно не обязательно быть каждое мгновение нашей жизни. Тем более, что, закованные в непрошибаемую броню нашей солидности, мы перестаем понимать собственных детей, и даже препятствуем их радости в жизни. Они еще могут кататься на каруселях, а мы уже примеряем на них солидные костюмы…

И, когда закончится удушающая жара, и пойдет дождь, я лично собираюсь пойти на улицу, шлепать босиком по лужам. И мне совершенно все равно, что об этом подумают прохожие. Я получу массу удовольствия. Как в детстве. Приятно ненадолго вернуться в те счастливые дни. И даже сделаю маленький кораблик из сосновой коры. Пусть кривобокий и несолидный. Но мой несолидный галеон отправится в счастливое плавание!

Хотите составить мне компанию?

Необыкновенный театр. Часть вторая

Необыкновенный театр. Часть вторая
Итак, в 1923-м году воспитательная колония имени Горького под управлением Антона Семеновича Макаренко решила устроить в просторном мельничном сарае настоящий театр на 600 мест. Для зрителей были сколочены длинные скамьи, а для актеров устроена очень хорошая сцена со сложной системой кулис и занавесом.
К сожалению, отопить все это помещение в силу его конструктивных особенностей было невозможно, хотя зимы даже на Украине бывают очень морозные.
Для зрителей в зале были поставлены железные и чугунные печи, которые топились только во время спектаклей, по субботам, и раскалялись докрасна. Но нагреть они были способны только воздух вокруг себя. Все тепло улетало в атмосферу через тонкую железную крышу.
А для актеров была устроена небольшая комнатка для переодеваний за сценой, где тоже была поставлена маленькая печка.
И работа театра началась!
На сцене зимой был минус, в комнате для актеров – большой плюс, и просто громадный плюс был в зале, потому что публика приняла новый театр с грандиозным воодушевлением.
На спектакли стали приезжать селяне из окрестных деревень, и даже интеллигенты и рабочие из рядом расположенной Полтавы.
Уже после третьего спектакля новый театр потерял способность вместить всех желающих посмотреть спектакль, и колонии пришлось ввести входные билеты, которые распространялись через специальных уполномоченных на местах. Билеты, кстати, всегда распространялись бесплатно.
Сил одного только драматического кружка тоже не стало хватать на все постановки.
Но в колонии Макаренко всегда была крепкая дисциплина.
Поэтому после третьего спектакля был собран совет колонии, и было постановлено, что во всех новых постановках должны принимать участие все воспитанники.
Вот это, пожалуй, явилось первой главной особенностью этого уникального театра. Ведь драмкружок – это любительское объединение. Хочу – приду, хочу – не приду. А когда появляется дисциплина, обязательность, театр становится профессиональным.
И театр в колонии имени Горького фактически стал профессиональным.
Второй главной особенностью этого театра было то, что каждую субботу в нем ставился новый спектакль, длительность которого могла быть и два часа. По жанру это могли быть драмы, комедии, водевили, но никаких облегчений по уровню пьес не было.
Поэтому третьей главной особенностью этого театра было то, что все спектакли в нем игрались под суфлера, поскольку выучить за неделю все роли было практически невозможно.
У колонистов ведь была масса других обязанностей кроме театра. Они работали в собственных мастерских и на собственной ферме, потому что колония имени Горького была, кроме всего прочего, высокоприбыльным сельскохозяйственным предприятием.
Так что все актеры научились очень хорошо схватывать все подсказки суфлера, которым был сам Антон Семенович, который из будки суфлера одновременно руководил и ходом всей постановки.
При этом во многих спектаклях он ухитрялся еще и роли играть.
По свидетельству современников, которые имели счастье побывать на спектаклях в этом театре, спектакли в нем были очень даже качественные.
Очень жаль только, что ни один из этих спектаклей не был заснят на кинопленку. Полтава была глубоко провинциальным городом, и нужных специалистов в те годы в ней просто не было…