Такое ощущение иногда возникает, что у наших «популярных» газет и журналов имеется всего где-то около 5-7 тем и столько же постоянных персонажей, не больше, которых они постоянно мусолят уже в течение многих лет. Посмотришь на первые полосы газет и первые страницы обложек журналов – и поневоле вспоминается профессор Преображенский из «Собачьего сердца» Михаила Булгакова, который советовал вообще никаких газет не читать.
«Открылась страшная тайна! У балерины Сморчковой – одна нога пластмассовая!»
«У певицы Ездоковой каждую ночь левая грудь увеличивается на два размера, а правая – только на полтора! К вечеру следующего дня они обе уменьшаются обратно.»
«Киноактер Растопыркин уже практически стал зомби. По ночам он зацеловывает до смерти своих поклонниц!»
«Из-за того, что его в двадцать пятый раз не пустили в Гондурас, певец Трабзон окончательно потерял голос!»
«Обидевшись на свою паству за критику, поп Забундяев из деревни Синебрюховки купил себе китайские часы за 150 рублей, и устроился ночным сторожем в ликеро-водочный магазин».
(Все фамилии и названия географических мест изменены из соображений политкорректности).
Вот таким примерно бредом современная российская популярная пресса пытается привлекать своих читателей.
Читатели уже плюются, но эти газеты и журналы все ж таки покупают – просто потому, что в них публикуется телевизионная программа на неделю, а зомбоящик для очень большого количества наших людей все еще остается ценным источником информации.
В каком-то смысле он тоже зацеловывает своих поклонников если и не до смерти, то до полного обалдения точно.
Современные российские «масс-медиа» очень любят этих своих постоянных персонажей. Главное для них – как-то попасть в «ящик» один раз, а там уже дело пойдет. Не важно, что ты делаешь, что ты умеешь, что ты из себя представляешь в профессиональном смысле – важно только как можно сильнее пукать во все подходящие лужи, чтобы бульки шли как можно громче и эффектнее.
Они совершенно добровольно взяли на себя функции даже не скоморохов или клоунов, а просто пугал огородных, хотя некоторые из них в прошлом действительно были великими людьми.
Просто больно наблюдать за бесконечной суетой великой в прошлом певицы и замечательной женщины, которая сейчас все больше и больше превращается в совершенно отталкивающую, бесконечно молодящуюся старуху.
Очень хочется почитать интервью с людьми, которые делают что-то по-настоящему ценное. Доярок, токарей и плотников хочется увидеть на телеэкране и на журнальных страницах! Они, может быть, люди не особо говорливые, зато на них земля держится.
Впрочем, строителей в телевизоре иногда показывают. Но тоже довольно хитро.
Вот недавно показывали, как завершилась смычка моста на остров Русский. Ведет это строительство НПО «Мостовик» из города Омска, между прочим.
Но в новостном сюжете, при показе интервью с генеральным директором этого предприятия, названия предприятия на экране не было.
Ну да, с чего бы это телевизионщики рекламировали предприятия за просто так!..
В этом и кроется корень их проблемы. Деньги им надо взять – за каждую секунду, каждую буковку, каждое слово.
А иначе придется им заняться каким-то другим делом.
Только чем же они займутся?..
Ведь ничего настоящего и по-настоящему делать-то они не умеют.

Всем нам знакомы из истории, или хотя бы из старых сказок, такие неотъемлемые предметы европейского средневековья, как восковые свечи и королевские горностаевые мантии. Вместе с тем, мало кто задумывается о том, откуда в Европу в основном поступали эти товары. А поступали они в основном из Великого Новгорода, который был не только своеобразным торговым окном в Европу, но и крупнейшим в мире экспортером меда, воска и ценных мехов.

В северных лесах обширной Новгородской земли в изобилии водись белки, куницы, соболя, черно-бурые лисы, горностаи. Их меха высоко ценились и дорого продавались на рынках Европы. Всем известная горностаевая мантия, сделанная из новгородских шкурок считалась большой роскошью и быстро стала символом королевской власти. А знаменитые векселя произошли от аналогичных средневековых немецких документов, которые писались на новгородских беличьих шкурках. А белка по-древнерусски также называлась векшей. Отсюда и пошло привычное нами онемеченное слово «вексель». Но, кроме того, в новгородских лесах водились пчелы, от которых брали и продавали в большом количестве мед и воск. Новгород был крупнейшим поставщиков воска и меда в Европе. Почти все европейские восковые свечи, служившие в средневековье единственным источником освещения, производились из новгородского воска. Вот как Новгород повлиял на европейский быт! А новгородские купцы — вощанники были самыми богатыми и важными купцами в городе. Именно у них был купеческий торговый суд и палата мер и весов в их храме Ионанна Предтечи на Опоках. О новгородских торговцах мехами мы, увы, ничего не знаем. Вероятно, их продавали купцы, специализирующиеся на заморской торговле, построившие на Новгородском Торгу богатую церковь покровительницы торговли Параскевы Пятницы. А им меха, как предполагал еще в XIX веке историк Никитский, передавали бояре, владевшие вотчинами в наиболее промысловых местах Русского севера, или возглавлявшие туда новгородские военно-промысловые экспедиции.

Экспорт меда, мехов и воска продолжался и после покорения Новгородской республики войсками Москвы и ее союзников. Даже в начале XX века во всем мире наиболее ценными были именно русские соболиные шкуры, добываемые на русском севере, некогда входивших в состав обширных новгородских владений.