Архив за день: 16.03.2011

Капкан «высоких технологий»

Добавить комментарий

У нас в доме иногда гаснет электричество. Редко, но бывает. Для таких случаев у нас имеется керосиновая лампа. Получается даже романтично. Можно почитать книгу. Поговорить о чем-нибудь душевном. Написать письмо кому-нибудь, не на компьютере, а от руки…
Вот так, с помощью старых технологий, мы побеждаем новые, «высокие технологии».
Капкан «высоких технологий»
В каких-то случаях подобная победа может оказаться чрезвычайно важной, поскольку во время технических сбоев, или, тем более, природных катаклизмов «высокие технологии» просто не работают.
Например, ядерные реакторы, установленные на пострадавших от землетрясения японских электростанциях, характерны тем, что графитовые стержни в них заводятся снизу, с помощью специальных устройств с отдельной подачей электричества.
Графитовые стержни на российских электростанциях подаются в реактор сверху, тоже с помощью соответствующих устройств с электродвигателями.
Но если в экстремальной ситуации электричество вдруг исчезнет, то графитовые стержни в российских ядерных реакторах просто упадут вниз, под воздействием закона земного притяжения, и тем самым заглушат реактор, без каких-либо дополнительных усилий.
А в реакторах японских атомных электростанций в ситуации обесточивания графитовые стержни ведут себя совершенно иначе – и в результате там начинает разогреваться и плавиться то, что в штатном режиме не должно разогреваться и плавиться ни в коем случае.
Кроме того, российские реакторы даже при отсутствии вспомогательных источников питания могут стабильно работать еще 72 часа, то есть трое суток. А за это время можно сделать очень многое.
Что произошло с японскими реакторами при отсутствии вспомогательных источников питания, уже всем известно.
На этом, судя по всему, и основано действие «капкана» подобных «высоких технологий». Они не могут использовать законы материального мира напрямую или с помощью альтернативных возможностей — им всегда нужны какие-то вспомогательные передаточные звенья и дополнительная энергия, чтобы эти звенья задействовать.
Когда гаснет электричество в доме, можно зажечь керосиновую лампу, свечу, коптилку, в которых свет возникает альтернативным путем. Или, допустим, можно просто лечь спать, и от этого никакой катастрофы не случится. Обесточенные провода сами по себе не загораются.
А вот от «высоких технологий», требующих постоянной энергетической подпитки и постоянного присмотра, можно, оказывается, ожидать любых низостей.
И, наконец, как вообще можно было строить атомные электростанции в сейсмически опасном районе, да еще на побережье океана, то есть самом уязвимом месте при цунами?..
Это фатальное безрассудство можно объяснить только глобальными экономическими соображениями. Но есть ведь еще и соображения национальной и обыкновенной человеческой безопасности.
И какие соображения станут отныне для японцев ведущими, еще только предстоит узнать.

Потрясение

Добавить комментарий

Сколько ни готовься к беде, а она всегда приходит неожиданно. Тем не менее, «в японском случае», поражаешься даже не удару стихии, для них он не первый, да и вряд ли самый сильный. Поражаешься человеческому упорству, техническому гению и умению извлекать выводы. Судя по той же Японии, число жертв постоянно сокращается. Более того, самое сильные потери понесены не от непосредственно колебаний земной коры, связанных с ними пожаров и разрушений, а от цунами, против которого пока просто нет инженерно-технических решений.
По широко известному выражению, законы техники безопасности, как и боевые уставы армии, написаны кровью. Похоже, японская кровь лилась не напрасно. Проведенные не на бумаге учения, занятия по безопасности в школах дают видимые результаты. Количество жертв минимально возможно. Даже думать жутко, что творилось бы в наших городах, ведь они есть и в сейсмоопасных зонах. За примером не надо ходить далеко. Возьмем олимпийский Сочи. Лично видел высотку, в которой не разрешили проживание – здание спроектировано и построено несейсмостойким. Так умники перепланировали ее под офисный центр – «офисный планктон» не жалко. А рухнувший без всякого землетрясения аквапарк? В Японии же, строительные нормы соблюдаются – соответственно, за единичными исключениями, не рушатся здания. Новости о Японии переплелись с обрушением балконов в Москве. Да что Москва, приехавший в командировку москвич с ужасом рассматривал трещины в зданиях родного города автора. Все приговаривал – как у вас живут люди? На что получал вполне резонный ответ – а выбор есть?
Стройные колонны японцев, большинство в касках. Дети, только научившиеся ходить, но уже умеющие перекрывать газ, отключать воду и электрооборудование, знающие где безопасно размещаться. Отсутствие охраны в эвакуированных местностях. Т.е. мародерство не рассматривается даже теоретически! Скажете – их часто трясет. Иркутяне заявили мне – что в Иркутске за год происходит около 2000 землетрясений! Ну да, в основном мелких и мельчайших. Тем не менее, и японцев обманул предшествующий умеренный толчок. Впрочем, даже и ожидаемый, он вряд ли спас бы больше людей от цунами. А совместить предсказание точного времени, точного места и смоделировать ситуацию пока технически совершенно нереально.
Потрясение
Вот разница. Японский таксист пишет в блоге, само по себе редкое для нас явление. И пишет об ответственности и необходимости помогать согражданам. А не наживается, как наши соотечественники при теракте в Домодедово. Телевидение совершенно независимо от желаний властей и показывает все подробности в мельчайших деталей. Про трудолюбие населения можно и не говорить – это очевидный факт.
Потому я за японцев спокоен. Конечно, у них появился повод к скорби и очень много дел. Но при таком подходе они выйдут из этого кризиса более сильными. Новое японское чудо, я уверен, не за горами. А мы – мы пока пишем бумажки в многочисленных бумажных мероприятиях по повышению безопасности опасных производственных объектов. Грянет гром – они нам очень пригодятся.

Откуда приходят воспоминания

Добавить комментарий

Странная штука – память человеческая. Частенько мы помним то, что, казалось бы, давно должны были забыть, и не можем вспомнить что-то, кажущееся действительно важным. И воспоминания приходят иногда как бы ниоткуда. Вроде бы, ничего не произошло, и вдруг вспоминается какое-то давнее событие. Почему? Как это происходит?
Откуда приходят воспоминания
Вот лист черной смородины – из банки с солеными огурцами. И что-то щелкает в моей памяти, будто ключ поворачивается в замке. Давний урок ботаники в школе, и нужно написать все, что мы знаем о смородине. И я пишу, старательно сражаясь с плохим почерком. «Надо было ноут-бук брать», — мелькает неуместная мысль. Какой ноут-бук? В те времена не то что ноутов, даже персональных компьютеров не было. Но тут же щелчок – новый поворот ключа, новое воспоминание.

Стол под яблоней на даче, и я увлеченно щелкаю клавишами ноут-бука. Мой сын показывает пригоршню смородиновых листьев: «Мама, этого хватит для огурцов?». «Ну конечно же нет! – отвечаю я. – Нужно еще раз десять по столько». Сын обреченно вздыхает: «Мама, может, сорвать листья вон с того куста? Около него крапивы нет…». Но «тот куст» — красная смородина, и его листья совсем не годятся для засолки огурцов. Сын удивляется – почему бы это? И то, и другое – смородина. И листья одинаковой формы. И даже пахнут, кажется, одинаково.

Щелк. Очередной поворот. Мой дед заваривает листья черной смородины в маленьком термосе. «Дедушка, а что это такое? Новый чай?» — «Точно! Лекарственный!» — «Так смородина лечит?» — «Еще как! В ней и витамины, и минералы всякие, и куча других полезных веществ. И простуду можно лечить, и сосуды, и вот как я – чтобы ноги не отекали. А вырастешь, будешь огурцы солить и мариновать, помни: лучшая пряность – листья черной смородины. Огурчики с ними будут не только ароматными, но еще и крепенькими». И я с умным видом киваю головой, обещая деду, что никогда не забуду его маленькую лекцию.

Интересно, что я никогда не вспоминала этот разговор, но в каждой банке домашних солений и маринадов обязательно присутствуют листья черной смородины. А когда кто-то из домашних простуживается, или просто жалуется на общую слабость, из дальнего угла кухонного шкафчика достается заветный мешочек сушеных листьев черной смородины, заботливо положенный туда еще с лета. И я завариваю эти листья так же, как когда-то делал мой дед – оставляю настаиваться в маленьком термосе на четыре-пять часов.

Кажется, что широко распахнулись давно забытые, покрытые пылью и паутиной двери, и из них широким потоком хлынули разнообразные воспоминания. Лист смородины оказался ключом от старого, заржавевшего замка.

Где-то там, в дальних уголках памяти, хранится все: первая погремушка, нота первой колыбельной, первая влюбленная весна, первый поцелуй и первое прощание… Там есть все. Главное – правильно подобрать ключ.