Эта страница истории почему-то была не очень широко известна и в советское время, когда слово «Артек» значило для многих гораздо больше, чем сейчас. Сложно сказать, почему так случилось. То ли главных идеологов страны что-то не устраивало в том, как все было, то ли тогдашнему руководству «Артека», расположенного в Крыму, не очень хотелось вспоминать о том, что несколько лет лагерь находился вовсе не у Черного моря.

Ну и, кроме того, отношения с прибалтийскими республиками всегда были неоднозначными, а так исторически случилось, что ту затянувшуюся на 4 года артековскую смену составили в основном отряды именно из Прибалтики.
Дело в том, что в июне 1941 года всю артековскую смену собрали из прибалтийских пионеров, которые приехали в «Артек» самый первый раз.
За 3 дня до начала Великой Отечественной войны…
Прибалтика была оккупирована в первые же дни войны. И враг подобрался очень близко к Крыму. Домой прибалтийские пионеры вернуться не могли, и оставаться в Крыму не могли тоже.
Поэтому все они были эвакуированы. Сначала в один подмосковный курорт, затем – под Сталинград. Но война дышала им в затылок и под Москвой, и, тем более, под Сталинградом.
И к сентябрю 1942-го года все эвакуированные артековцы были перевезены как можно дальше от войны, в алтайскую Белокуриху, где и провели все оставшиеся военные годы.
Годы!
И всё это время все эти постепенно взрослеющие дети, 200 человек, жили одним сплоченным коллективом, одной большой семьей. И с ними вместе были их вожатые, приехавшие с ними на Алтай из Крыма, и еще те вожатые и воспитатели, кто присоединился к алтайскому «Артеку» на месте.
Кроме того, в летнее время алтайский «Артек» принимал местных пионеров, которые страшно гордились тем, что отдыхают не в обычном лагере, а в самом настоящем «Артеке». Только эвакуированном. В общем, это была очень насыщенная, и очень интересная жизнь.
К примеру, пионеры алтайского «Артека» устраивали концерты для местных жителей. За деньги, между прочим! Но эти собранные средства шли не на коммерческие нужды, а на нужды фронта. И это были очень интересные концерты, потому что прибалтийцы ведь и вообще хорошо поют и танцуют, и хорошо знают свою национальную культуру.
А самое замечательное в этой истории то, что этот сложившийся коллектив существовал еще очень долго, более 40 лет! Потому что бывшие алтайские «артековцы» дружили, переписывались и встречались чуть ли не каждый год после войны. Еще в середине 1980-х годов на этих встречах собиралось до 100 человек!
Обо всем этом одна из вожатых алтайского «Артека», Нина Храброва, написала книгу «Мой «Артек». Она была издана в 1983 году, в Таллине, на русском языке.
Удивительная, парадоксальная и счастливая жизнь и судьба была у этих людей!

Мы с двоюродным братом в детстве не знали, что эти зверьки являются переносчиками таких опасных заболеваний, как чума, туляремия, бруцеллез. Про чуму мы знали только то, что эта болезнь осталась где-то в средневековой Европе, где она унесла миллионы жизней.

Мы также не знали, что ископаемые остатки сусликов находят уже с миоцена. И что такое миоцен, мы тоже еще не знали!
Зато мы знали, что за огородами той деревеньки, куда нас с братом на лето «ссылали» к бабушке, есть большое пространство, теперь застроенное домами, и на этом пространстве, среди жесткой выгоревшей травы, в изобилии рассыпаны дырки – выходы из сусличьих норок.
А там, в этих многочисленных норках, и жили эти зверьки, с телом длиной 14-40 сантиметров, и с хвостом длиной в половину тела. Издалека даже можно было видеть сусликов, сидящих на задних лапках, в свой любимой позе «столбиком».
И вот мы с братом, жестокие, совершенно неэкологичные дети, наливали поутру пару ведер воды, и тащили в суслячью страну.
Найдя подходящий выход из норки, мы начинали лить туда воду из ведер. Через некоторое время рядышком, из другой, свежепрорытой дырки выскакивал мокрый, перепуганный суслик, и с неимоверной скоростью уносился к одному из запасных входов в свои подземные владения.
Нашей главной целью было – поймать зверька. Один раз мне это удалось, но суслик крепко куснул меня за палец, и все-таки сбежал. К счастью, я ничем от него при этом не заразился.
Второй раз суслика удалось поймать моему более ловкому кузену. Но кузен, наученный моей ошибкой, накрыл зверька ведром и тут же замотал в куртку, приоткрыв ведро, ибо суслик начал моментально зарываться в землю.
Мы, гордые юные натуралисты-браконьеры, принесли пойманного зверька домой и посадили в клетку с железными прутьями и полом из толстой доски.
Мы вовсе не собирались мучить суслика! Мы хотели, чтоб он у нас жил. Так что мы налили ему воды, насыпали зерна, и спокойно легли спать.
Суслик, не будь дурак, зерно съел, воду частично выпил, затем прогрыз в толстой доске дырку, протиснулся в нее и все равно сбежал. Вернулся, значит, к себе, в свою суслячью страну.
Больше мы сусликов водой не выливали. Стало неинтересно!
Между прочим, то, что суслики жили в такой близости от огородов, не причиняло тем особого вреда. Все-таки суслики питаются надземными и подземными частями растений и насекомыми совсем близко от своих норок. Им хватало пищи и в этом кусочке степи, который издревле был их местом обитания.
Это ведь не они были захватчиками человеческих пространств. Это люди захватили их жизненное пространство!
Постепенно суслячья страна была застроена домами и домиками. Теперь она смотрится очень мило, очень по-городскому, но древние подземные жители этих мест здесь больше не живут…