Совершенно удивительный ракурс взаимодействия информации и разума получился в ответе на вопрос – а почему проповедующий Иисус не оставил своим ученикам ни одной записи. Мы, привыкшие к письменности и правда в некотором недоумении. А, с Кораном вышло еще интереснее…
Ответов оказалось даже три. Во-первых, суть древней культуры, науки и социального поведения подразумевала умение запоминать вкупе с гибкой трансляций запомненного под каждую конкретную ситуацию, аудиторию и всякие прочие условия. Знания считалось недопустимым отрывать от ситуации их применения. Во вторых, в ситуации обучения считалось невозможным подменять учителя «мертвой» книгой. Автор представил Юлия Цезаря, читающего речь по шпаргалке и тут же понял – его зарезали бы тут же. Нет, гораздо хуже – высмеяли бы. А некоторые исследователи вообще считают, что его убийство было на самом деле чрезвычайно изощренным самоубийством: чередой провокаций и полного, вызвавшего удивление современников игнорирования совершенно очевидной опасности. Потому Цезарь, ставящий себя в сомнительное положение – нонсенс. Да ладно, речь сейчас не о том…
В третьих, древние ученые прекрасно понимали опасность перегрузки знаниями и пагубность второго шага перед первым. Письменность же древнего мира не стоит недооценивать, особенно с учетом того, что в бурных исторических катаклизмах, которыми так богата человеческая история, уцелели лишь немногие даже не письменные документы – а многократно переписанные копии и ссылки. Древние, вовсе не отвергали написанного, но считали книгу чем-то вроде отправной точки в научной дискуссии, средством достаточно вспомогательным. И именно поэтому новозаветные сказания не были оформлены на бумаге – это не считалось нужным. Жизнь оказалась сильнее, и церкви все равно пришлось брать «на вооружение» письменность ради ускорения завоевания умов и более формального закрепления догм. У такого количественного подхода оказалось и слабое место в виде разности трактовок написанного, что и породило ереси. Невозможно трактовать по-разному только что сказанное. Отклонения от вложенного в слова смысла тут же будут поправлены преподающим (естественно, если человек учится, а не отбывает урок). Письменные же высказывания можно не понимать, искажать, вставлять в другой контекст и т.д… Парадокс застывшей в написанном информации в том, что её можно с легкостью изменить до полной неузнаваемости. Помнится, качество автоматических переводов проверялось переводом на язык, потом обратно и сравнением «исходника» с результатом переводов. Практически всегда страдала и суть и форма изложения.
И сейчас, живой диалог с преподавателем ценится намного выше книжной, тем более, электронной премудрости. Взаимодействие разума преподавателя с учеником до сих пор эффективнее действия ученика над сколь угодно изощренной записью. Опять же, отвлекаясь, создание искусственного интеллекта в виде гиперинтерактивной обучающей программы создаст прорыв в образовании, значимость которого еще предстоит оценить.
Пока же, взаимодействие информации и разума переживает некоторый кризис. Разум «обросший» легкодоступными шпаргалками начал отчаянно лениться. Само образование, вот парадокс, становится все дороже и некачественнее. А ведь механизмы доставки знаний «до головы» учащегося стали несравненно более быстрыми и дешевыми. Другой составляющей кризиса является перегрузка информацией. Это делает чрезвычайно актуальной построение системы фильтрации информации, поскольку иначе нагрузка на психику становится чрезмерной. Наконец, в момент, когда информационное описание личности станет в достаточной степени полным, разразится «идеальный кризис» взаимодействия разума и его информационной составляющей. Будут затронуты основы человеческой психики – возможность бессмертия личности. Вот будет радости юристам и психоаналитикам….