Что я люблю, так это вкусно поесть. Хлебом кормить – не надо! Конечно, бывают в жизни и такие моменты, когда за неимением гербовой, приходится три корочки хлеба себе на тарелку положить. Но когда есть такая возможность… Так лучше куриного супчика. Да с потрошками! Или борща. Фаршированной щуки. Или кальмаров с луком.

А вот американцы, те – нет. Не сказал бы, что не вкусно у них… Просто, они – другие, отличные от нас. И к еде у них – совершенно другой подход.

Вот, мы… Если уж сели за стол, так – основательно. Чтобы первое было, второе. Салатик. И – компот. К которому, желательно, пирожок! Можно и без маслица. Мы же не французские бабушки. Но пирожок… Желательно.

А американцы — не-ее… Их же каждый день Великие дела ждут! Вот-вот, ещё часик, другой и точно – Великие! Поэтому на хавку страсть как время терять не хочется, — она ж только для того и нужна, чтоб до Великого добежать!
Быстренько-быстренько шмат мяса на кус хлеба — «шлёп», в тарелку что – «хлюп», всё это в момент «ха-а-ам»! И дальше… Да-альше! Новые земли Дикого Запада осваивать.

Утром, самое обычное дело у них, — в миску пару-тройку солидных ложек кукурузных хлопьев, колечек ли, подушечек каких, на любителя — немного изюма или орехов дроблёных, а можно и того, и другого, и – полстакана — стакан молока из пакета.

Холодная каша называется.

Ка-ак мне та ежеутренняя холодная каша в вермонтской парламентской столовке, где я (вместе с группой ответственных товарищей!) вживую знакомился с американской демократией, за неделю надоела! Вот, где она у меня уже стояла! Глаза б на неё не смотрели.

А тут вдруг – раз, и в пятницу вечером, нас всех на выходные по частно-капиталистическим семьям разбрасывают. Мол, посмотрите, граждане – товарищи, как простой американский народ живет, благодаря неустанным заботам о нём со стороны правительства и разных демократических институтов.

Ну, а мы что? Если за просмотр денег брать не будут… А то ж у нас с командировочными. Ну, сами понимаете! Не будут брать? Так мы, вроде как, и не против.

Вот так я с приятелем и попал в одну американскую семью.

А в воскресенье утром хозяева первым делом нас спрашивают:

— Ребята, вы на завтрак какую кашу будете? Холодную? Или горячую?

Приятель мой — человек воспитанный, лишним хозяев нагружать не желающий, сразу на «холодную» согласился. Пачку с хлопьями распечатал, достал из холодильника молоко, насыпает – наливает себе в миску, а я так, про себя, думаю: «Ну, гречки, которую я её с детства, страсть как не люблю, у них, скорее всего, нет, а вот молочной рисовой, да горячей… Почему и не отведать в Америке?!»

И говорю (уже вслух!), что мне — неплохо бы горяченькой! С пылу, с жару…

Услышав это, хозяйка достаёт из кухонного шкафчика глубокую миску прозрачного стекла, из пачки в ту посудину овсяных хлопьев — «бац», из-под крана воды — «хлюп» и – в микроволновку. «Ж-ж-жж»…

Минуты не прошло, а передо мной на столе — «горячая» каша. Готово! Ешь, мол, что просил.

Я раз ложкой эту липкую водянистую безвкусную массу по краю колупнул, другой… Чувствую, всё, больше не могу, сейчас поплохеет. Ну, и чтобы окончательно не уронить честь родной страны прямо тут, на американский кухонный пол, спрашиваю хозяев – соль, мол, в этом доме есть?

Хозяйка молча встала из-за стола, порылась, порылась в шкафчике, достала пачку соли, протянула её мне, и только после этого спросила:

— С давлением-то у тебя как?

— Да ничего,- говорю,- почти в норме. Ну, иногда и подскочить может. А что?

— Нет, нет! СолИ, если уж хочешь… Только соль на давлении сильно сказывается. Повышает его!

Ну и чёрт с ним, давлением тем, хоть вкус какой у каши появился!

Но… Водянистая присоленная бурда! Чувствую, даже всю силу воли в кулак собрать, не доем миску эту. А сам ведь напросился. Человек мне приятное хотел сделать. Зачем его беспричинно обижать? Вот только чувствую… Не доем! Опять к хозяйке:

— А масло в этом доме есть?

— Конечно! Вот, — и протягивает мне стеклянную баночку, как для приправ, с круглыми крупными дырками на крышке и каким-то желтоватым порошком внутри, — хорошее сухое масло. Без холестерина!

Посмотрел я, посмотрел на эту банку:

— А нормальное, «масляное» масло?

— Есть. Но в нём — холестерин! Что, дать всё-таки?

Еле-еле съел ту кашу. С солью. И маслом нормальным.

Для нас главное, чтобы еда вкусная была. А американцам – чтоб полезная!
Солить нельзя — давление повысится, масло куда добавить – упаси Господь. Там же холестерин этот!

Я на это как-то сразу и внимания не обратил, а приятель мой, молча холодную кашу вкушающий, взял – да и на ус намотал.

В этот же день мы в магазин поехали. Ходим, значит, по нему, выбираем, что и как… А приятель и толкает меня в бок:

— Смотри, какое молоко они покупают!

Ну, смотрю. Стоят в молочном отделе пакеты-кирпичики на пол-литра. Стоят и стоят… Подходит народ, бросает пакет в тележку, катит её дальше. Один, второй, третий…

Что за чертовщина? Молоко, судя по дизайну упаковки, от одного производителя. Но! В корзинку летит почему-то исключительно синий пакет. Редко-редко, когда зелёный. Красные пакеты с молоком народ напрочь игнорирует!

Подхожу поближе, вглядываюсь в маркировку. Красный пакет – молоко жирностью – 3,2%, зелёный – 2,5%, синий — 1,0%. Обезжиренное и маложирное. Без холестерина! Вот что оказывается, у американского народа востребовано.

Не, успел с молоком разобраться, приятель опять меня локтем:

— На сок посмотри!

Смотрю. Полки в супермаркете от полу до потолка и до самого горизонта им заставлены. А народ, в основном, опять — за одну и ту же упаковку хватается.
Беру пользующуюся популярностью пачку, читаю: «Джюс… Сок томатный».
Так-так… Ага. Вот она, отгадка! Красным цветом выделено, да ещё и восклицательный знак, специально для не особо внимательных, проставлен.
«Оне»… Без соли!

Вот как американцы за здоровьем своим следят. Главное, чтобы продукт не вкусным, — полезным был. Без холестерина чтобы, без соли.

Но ещё больше, чем на здоровом питании, там, за океаном, народ на физической культуре повернут.

Но об этом – целая история. Отдельная

Нынче что? Урбанизация сплошная кругом. Автоматизация и механизация опять же. Ну, и средства коммуникации вышли на новый уровень. Раньше как? Чтобы на работу позвонить, — у меня тут дома дела, мол, так я отгульчик-то возьму? – надо было пол микрорайона оббежать, чтобы «двушек» на телефон-автомат обменять в достаточном количестве. А то ведь он такой…

Монетку «проглотит», а про то, что я его связь установить просил и забудет – Бросай в прорезь ещё «двушку»!

Чё-оорт! Опять неисправный. И бегаешь, ищешь, где же по городу телефон, чтобы и исправный, и нераскуроченый был.

А сейчас? Вынул трубку из кармана широких штанин. Нажал на кнопочку… И всё! Никакой тебе беготни. Вот гиподинамия и зверствует. Там сила сердечных сокращений ослабевает. Там – снижается тонус сосудов. Там — кровоснабжение тканей уменьшается.

Нет, чтобы встать, да пробежаться, вдохнуть на всю ширь лёгких не дым сигаретный, а воздух ароматный, озоном, травой мокрой свежо и концентрировано благоухающий после только что прошедшего дождичка … Так нет!

Всё некогда, некогда… Потом, потом/ Ладно, в понедельник побегу… Нет, лучше в следующий, но уж точно!

Хотя, не спорю, есть и такие, что каждое утро – мороз не мороз, дождь не дождь,- встали и побежали!

Вот и когда судьба меня в большой и разношерстной компании в Америку забросила, был с нами один такой. Каждое утро! Кроссовки одел, лыжную шапочку на голову натянул и – вперёд!

Так американцы, между прочим, на него, как на восьмое чудо света смотрели!
Оно, конечно, может в Нью-Йорке где, или в Чикаго, есть и такое диво дивное. Но не в Вермонте, где мы базировались. Нет, не видел такого! Там народ всё больше на тренажёры нажимает. А они в Вермонте стояли не только на цокольном этаже общежития, в котором нас поселили. В каждом… Практически в каждом доме были!

Мы же только по будним дням в Законодательном Собрании штата, их Доме Правительства или ещё в каких солидных учреждениях внимали опыту американской демократии. В выходные на нас, как под танки, обычных, рядовых американских граждан бросали…

В пятницу с вечера подъезжала какая семейная пара на машине к общаге и двух-трёх человек на субботу-воскресенье к себе домой забирала. Вот так мы с приятелем и попали на первые выходные в Джефферсонвил, небольшой городок на северо-запад от столицы Вермонта — Монплиера, ближе к канадской границе.

И сказал бы, что городок этот – «одноэтажная» Америка, да не могу.
Частные дома у них, как правило, двухэтажные, с пристроенным справа — слева, стена в стену с основным зданием, гаражом, чтобы прямо из жилого помещения, чаще всего, кухни, можно было в него попасть. Двухэтажные, но трёхуровневые. На первом уровне, в подвале, котёл отопительный стоит и не картошка, соления какие, как у нас хранятся, а детская комната. Кухня, гостиная, санузел, кладовая, ну, и прочая дребедень — на втором уровне. По-нашему – на первом этаже. У американцев же он таковым не считается, типа, как цоколь проходит, поэтому весь дом одноэтажным числится. А на втором этаже американского дома — все спальни.

Вот в такой спальне нас с приятелем с вечера и уложили.

Утром просыпаемся – что такое? Ощущение – не из самых приятных. Дом – трясётся весь, прямо ходуном ходит!

Приятель ничего не понимает, ну, а мне приходилось бывать в Таджикистане, так сразу смекнул, в чём дело. Трус начался! Я, соответственно, и кричу:

— Землетрясение! Вещи, документы — в охапку, и – на выход! Быстрее!

Скатываемся по лестнице. А внизу…

Внизу, на кухне, спокойно-безмятежно стоит хозяйка и чисто вермонтский завтрак готовит – оладушки с кленовым сиропом. Канада же — рядом, так в Вермонте этого кленового сиропу… Очень. Ну, очень много!

Оладушки, значит, хозяйка жарит, песенку какую-то свою, американскую, под нос мурлычет. И тут мы, как снег на голову, — сверху, в одних трусах и с охапками шмоток в руках.

Естественно, у неё глаза — по шесть копеек и на лоб моментально взлетели:

— Парни, что случилось?!

А мы ей на ходуном трясущиеся стены киваем:

— Да то не у нас. У вас! Что это есть такое?

Ну, хозяйка, вслед за нами, тоже посмотрела на шатающиеся стены. Прямо скажу — очень недоумевающее посмотрела. А потом ка-а-ак засмеётся в голос:

— А-аа… Это? Да это муж вверху, в гостиной, с утра свои ежедневные десять километров накручивает!

Вот так. Он на велотренажёре накручивает, а дом весь ходуном.

Потому, что домА у них лёгкие, каркасного типа. Сначала собирается каркас из бруса. Причём не сказал бы, что солидного, максимум десять на десять, к древесине американцы очень бережно относятся. Снаружи каркас обшивается сайдингом, изнутри – чем-то типа ламинированной древесно-волокнистой плиты.

Между сайдингом и плитой вставляется огромный, во всю стену, но лёгкий, квадратный кусок материала, похожего на поролон, сплошь завёрнутого в алюминиевую фольгу. Поролон — материал пористый, а воздух хороший теплоизолятор. Фольга же, как экран, всё тепло, что стремится из дома на улицу убежать, отражает обратно, — в дом.

Поэтому, несмотря на кажущуюся лёгкость и воздушность конструкции, спокойствие которой может потревожить один-единственный мужчина на велотренажёре, в доме на удивление тепло. Даже сеней, как буфера, между тёплым помещением и улицей, нет, прямо из гостиной можно выйти на лужайку перед домом.

Потом и в других вермонтских семьях, в других домах довелось побывать.
Но больше так уже не пугались…

Несмотря на то, что поводы, конечно, были, ведь тренажёры, хоть вело, хоть дорожка беговая с лентой, которую толкаешь ногами, а она всё назад и назад бежит, как я уже и говорил, в каждом доме стояли. И не просто так, для мебели стояли. А регулярно использовались по своему прямому тренажерному назначению.

Но, вот что удивительно. Тренажёры тренажёрами, а впечатление такое сложилось, что полных, тучных людей там даже поболее, чем у нас…

Или вот! Тоже ведь парадокс. Страна – не самая приятная в нашем восприятии. Вечно из себя какого всеобщего учителя жизни корчит. А людей конкретно хороших… Ну, завались просто! Такое впечатление, что в любом городе – по целой гуталиновой фабрике.
И по характеру американцы на нас очень даже похожи. Так же на всю ширь мехов, как мы баян свой, они – аккордеон растягивают! Пришёл гость в дом, всё, что в холодильнике есть, на стол выгребается. Всё! Без утайки. Вот только хавка у них, конечно…

Но об этом я уже рассказывал.

Новогодние праздники – сильнейший стресс для человека, бросившего свою жизнь на самотек. Что такому обычно «предлагается» на новогодние праздники: обжираловка и выпиваловка, «зомби ящик» с голубым экраном и полное выбивание из привычного ритма жизни. Естественно, что после таких испытаний – организм и чувствует себя не очень хорошо – и выглядит – далеко не замечательно.

Чтобы новогодние праздники не выжали организм досуха, необходимо распланировать выходные дни и полученное свободное время. Просто смешно, мы вечно ничего не успеваем. И вот, приходят длинные праздники. Часть времени тратим на ерунду, больше половины времени маемся от безделья, а потом, с изумлением смотрим, что праздники закончились, ничего не сделано, а от новогоднего отдыха остались только усталость и раздражение. Опять времени не хватило )
Основа того, чтобы выглядеть отдохнувшим, посвежевшим и превосходно выглядящим – распланировать новогодние временные затраты:
— больше сна, причем не беспробудный дрых, от которого только голова начинает болеть, а на полчаса-час больше обычного,
— больше физических нагрузок, причем прогулки по свежему воздуху даже предпочтительнее спортивных,
— праздники – прекрасный повод для заведения новых знакомств: приятных, полезных и просто интересных. Посетите новогодние массовые мероприятия. Не познакомитесь – так поглазеете. Или походите по торгово-развлекательным центрам – пусть развлекают! Только оставьте дома кошелек, если боитесь, что развлечения разбавятся дорогими и ненужными покупками )),
— вполне уместным смотрится заведение какого-либо увлечения, которым заняться давно хотелось, но не хватало времени.
— должно найтись время на перечитку одной-двух любимых книг и поиск новых литературных произведений, достойных вашего внимания,
— неплохо навестить родню и знакомых, причем надо запастись для них и себя позитивными новостями. Запомните, позитивизм – не магнетизм, хорошее — стремится к хорошему, а плохое – к плохому. Пресекайте и преодолевайте желание «вылить» негатив ради временного облегчения. Не то – хуже будет,
— наконец, как выразился тот алкоголик из анекдота: надо дать организму встряску – не пить! Лучше, конечно совсем и вообще устроить безалкогольные праздники. Тем более, что выпивка – дань традиции. Пора бросать быть данниками. Тем более, что выпивка все дорожает.

Новогодние праздники – отличный повод систематизировать и еще раз посмаковать удачи года прошлого: автор обязательно пополнит собственный фотоальбом и напишет парочку-троечку глав мемуаров. Что же касается неудач – то мероприятия по их преодолению найдут отражение в оперативном и финансовом планах на следующий год.

Наконец, за двое суток до окончания праздников, надо входить в «рабочий» режим: просыпаться «вблизи» «рабочего» подъема, возобновить или начать заниматься утренней гимнастикой и контрастными душами. И, не сомневаться, что, как в песне – все (хорошее) еще впереди, все — еще впереди!

В середине 90-х — ну, так получилось — я, считай, целую неделю толкался в Законодательном Собрании штата Вермонт. Вместе с группой серьезных, в отличие от меня, товарищей вживую обозревал демократию в действии.

Интереснейшая, между прочим, штука. Вот рассматривают они закон какой или поправки к нему. А то может и обращение к сознательным гражданам…
Всё, как и у нас – доложились, депутаты с мест покричали, покритиковали значит, «та-та-та» и ставит спикер вопрос на голосование.. Так кнопок электронных, жать пальцем на которые за себя, соседа, того парня и всю фракцию, тех у них — нет!

Как только «та-та-та» и голосовать надо, народ ка-а-ак заорёт благим матом! Да не по маме… Кто «за», тот «йе-ес» кричит. Кто «против», соответственно, «но-оу». А спикер стоит и слушает себе спокойненько. Что он, сквозь шум этот невообразимый чётче и яснее услышит. «Йес» — ну, нормальненько… Принято! Идём дальше по повестке… Ну, а если «ноу», так всё – в урну этот закон, забыли о нём сразу и так же – дальше по повестке…

Но весь же день орать – тем более, благим матом! — не будешь. Отдохнуть, горло там кофе-чаем сполоснуть, неплохо бы. Вот спикер, к вящему удовольствию всего депутатского корпуса, и объявляет перерывчик. По-нашему, — «перекур».

Мы ж, прежде чем кофе-чай глотать, что? Правильно! Из карманов зажигалки да пачки сигаретные достали…

А курилка-то у них где?

Ну, наш первый вариант, — на лестничной межэтажной площадке, где, прямо над урной, должна висеть соответствующая надпись, напоминающая о необходимости уважения труда американского пролетариата в лице младшего технического персонала. Вся наша толпа курящая – туда…

Да, надпись есть, но урны – и в помине. И надпись… Совсем не та! «Ноу смоки» написано. И рисуночек, для читать не умеющих, – в красном круге перечёркнутая дымящаяся сигарета. Неважно, я так понимаю, у американцев, со всеобщей грамотностью…

Получается, первый вариант не работает. Включаем второй!

По нашей, школьно-студенческой привычке, где должна быть курилка? Правильно. В туалете. Мы – включаем пятую передачу и — туда!
Только дверь открыли, прямо на уровне глаз – те же надпись и рисунок, что по первому варианту только что лицезрели! В общем, и тут – «ноу». По поводу того же самого «смоки»..

Ну, слабые духом американские граждане уже давно бы про вред табака задумались, а кто и бросил бы ту пагубную привычку. «В унитаз, кто не дурак!» Прямо про них Владимир Семёныч написал. Но не про нас. У нас же ещё третий вариант есть!

Пришлось детство золотое вспомнить и на улице, за углом Законодательного, смолить. Прямо, как в школе… Хорошо, хоть от директора и завуча прятаться не надо было!

А на улице морозя-ака!

Канадцы все леса свои вырубили и ветер, что с Северного — Ледовитого за кусты – деревья не цепляясь, так сразу и до Вермонта! Это только видимость обманчивая, что столица их, Монплиер, на широте Сочи, а так, зимой там дубочина ещё то-от!

Стоишь, трусишься, зубами тарантеллу выстукиваешь и мелкой затяжкой частишь – быстрее… Быстрее!

Но всё равно – демократическая страна. Хоть за углом парламента, а – можно. Не то, что в Латвии, где я в 2005-м чуть не попал на бабло. И приличное, между прочим, бабло. Хорошо, полицейский сочувствующий попался. Не иначе, — из бывших. А может, и настоящих. Курить-то бросить… Не каждому дано! Вот и полицейский этот, — кто знает? – как бы не из подпольных латвийских курильщиков оказался. И взыграло у него сочувствие…

Так оно или нет, но штрафовать он меня не стал. Подошел и строго, указующим своим перстом, указал на государственный флаг Республики Латвия, что висел на одном из зданий, как знак того, что здесь разместилось официальное учреждение – видишь, мол?

А раз видишь, то заруби на своём русском носу, что на определенном расстоянии от этого здания (я так, визуально, прикинул, — сотни две метров, не меньше) – курить нельзя. Иначе, за неуважение латвийской государственной символики, — штраф. И очень-очень немаленький.

Я как про «немаленький» услышал, так сразу – ноги в руки и бежать от этого здания. Куда глаза глядят. Главное, чтобы подальше.

Да и американцы, если честно, хоть и демократы, но плохо… Очень плохо к брату нашему, курильщику, относятся. Не иначе, как республиканцы их науськивают. Их бы воля, так давно всех курильщиков в резервацию какую согнали! И начинают, между прочим, сгонять!

Мы ведь сначала не в вермонтскую столицу, а в университетский городок их штата приехали. В Бирлингтон. Приехали уже в ночь, да с перелёту, отмахав от Нью-Йорка приличное количество верст на автобусе. Спать охота! Нас быстренько по номерам и распихали…

«Отдыхайте, гости дорогие!»

Мы сразу в номера и – на массу! Правда, перед «массой» по затяжке, другой сделать успели. Только потом отрубились.

Утром встаём и толпою, дружненько так, на первый этаж, на перекус.
А перед перекусом, ну, надо же людям аппетит испортить(!), переводчик так вежливенько и выдаёт, что, мол, у них, в гостинице этой, только последний, третий этаж, для курящих, поэтому, сейчас уже некогда, а вот вечером, с занятий придём, надо бы перегруппироваться и курящим – туда, туда… Наверх!

И что сделаешь?! Поехали мы, курящие, вечером «наверх». В резервацию «для курящих».

Вот такая, получается, демократия. Не для всех. И не всегда….
С едой у них, между прочим, — примерно такая же петрушка. Но об этом – отдельная история.

Помню, в институте был у нас преподаватель по экологическому праву. Так разговор об этой интересной науке он начал с того, что есть, мол, у него приятель. И не пьёт он. И не курит. Каждое утро свои традиционные пять километров трусцой пробегает. Но вот живёт он… В Череповце!

И будет ли его жизнь продолжительнее жизни того безвестного мужичка из пепедуевского леспромхоза, который и пьёт, и курит, и не бегает трусцой ни утром, ни днём, ни вечером – большо-о-ой вопрос! Вот это и есть – экология.

Всё вроде бы ясно и понятно. И по сути своей, казалось бы, — верно. Но если с этой стороны подходить к здоровому образу жизни, так получается что – сложи лапки на груди и жди, когда кто-то тебе свечку в них вставит да и зажжет её – покойся, мол, с миром раб Божий?.. А как тогда с активной жизненной позицией? С тем, что вся наша жизнь – борьба? А мы в ней – ну, так получается, — спортсмены.

А раз спортсмены, то должны… Обязаны просто бороться! В том числе и за здоровый образ жизни. Свой, собственный образ. Но у нас это как-то не очень принято. Пусть, мол, другие борются. А я тут, в сторонке постою. Посмотрю, чем у них эта борьба закончится. Ну, а пока стою и сигаретку выкурю…

Другое дело, американцы. Вот они, действительно, борются. Правда, мои наблюдения за этой борьбой сделаны почти полтора десятка лет тому назад. Но не думаю, что за эти годы у них в стране, что-то кардинально поменялось. Боролись, борются, и будут бороться.

И борьба эта, — до Америки ещё лететь и лететь, а как по трапу на борт самолёта поднялся, так и всё… Началась.

Про другие авиакомпании ничего сказать не могу, а вот на самолетах «Дельты», которой я, собственно, и летел через Атлантику, курить разрешали.

Да и так, если подумать… Лететь-то без посадки от Москвы до Нью-Йорка сколько? Все уши опухнут, не куривши! А так — захотелось, взял, да покурил. Конечно, не прямо в кресле, чтоб некурящему народу не досаждать, а в хвосте, где кресла заканчиваются, переборка и там закуток такой есть, в котором, справа — слева от центрального ряда, двери в туалеты и площадка небольшая. Вот там, чуть в сторонке от пустых тележек, в которых время от времени стюарды развозят по рядам напитки разные, да что-то типа «куснуть на зубок», и перекурить можно.

Не толпой, конечно, безобразной, а так, один — два человека компанией…
Естественно, со своего ряда косяка легонько давишь: как там? А перекурил ли уже народец? Ну, можно и самому! Вот так, потихоньку, полегоньку все по разику и курнули. Потом по второму.

А надо сказать, что среди нашей, довольно большой и пёстрой компании, как это обычно и случается, был один, — Самый Прагматичный…

Нас ведь сразу предупредили, мол, беспошлинно в страну развитой демократии можно ввести только блок сигарет. Один! Не хочешь неприятностей, больше в дорожную сумку не клади. Ну, народ и купил по блоку.

Каждый то, что курил. Кто-то блок «Винстона», кто-то «Союз-Аполлона», кто-то — «Парламента». А Самый Прагматичный, не будь таким наивным, как все мы, прикинул – в блоке-то стандартных десять пачек по двадцать сигарет. Стандартных-стандартных, да не совсем! Были тогда, сейчас не знаю, давно не видел, такие сигареты «Невские». Сигареты. С фильтром. Всё чин чинарём, не «Беломор» или «Прима» какая. Но! В блоке «Невских» не десять пачек. А двадцать… Все везут беспошлинно по блоку? Все! Только кто-то в том блоке 200 сигарет, а кто-то в два раза больше… Обзавидуйся, народ!

Да ладно, что и чему завидовать? Здоровее его в два раза будем. Только смотрю…

Мы уже по третьему разу пошли смолить, а Самый Прагматичный, как сидел в своём кресле после первого, так и сидит.. И тут хитрит. Экономит!
Нет, вижу, встал, идёт к нашим креслам:

— Мужики… Сигареткой не угостите?..

— Ты чего? И так у тебя табака, как той махорки… Больше нашего! А ты ещё и стреляешь. Может помочь совесть разбудить?

— Да она и так — живая. Только измаялась вся. Курить-то… Хоц-ца. А тут дело такое…

В общем, не успел он по первому разу на площадке той и пару затяжек сделать, как из подсобки выскакивают два огроменных чёрных стюарда со злобно-перекошенными лицами, хвать его за шкирку, да в гору, только ноги болтаются в свободном полёте…

Пока один из них держал нашего Прагматичного, второй быстренько сигарету из дрожащих пальцев выхватил, загасил, тут же табак с гильзы выпотрошил себе в ладонь и — к носу. Понюхал, понюхал, кивает второму облегчённо – «Майна», опускай, мол, нету тут дури! А как пассажир ноги в пол впечатал:

— Звыняйте, господин уважаемый, ошибочка вышла!

Пальчиком же строго так:

— Но больше этих сигарет не курите! У нас на них пожарная сигнализация срабатывает!

Вот вам и сигареты. С фильтром! Сколько же в них смол разных и иной гадости, если американская противопожарная сигнализация срабатывает?!
Это к тому, что мы, по сравнению с ними, курим. А вот как и где – это отдельная история.

Баня – привычная принадлежность деревни. Распространенное мнение: баня нужна исключительно для гигиенических процедур, то есть, попросту говоря, для мытья, и именно с этим связана ее распространенность в сельской местности – как наиболее доступное средство, при отсутствии культурных ванны и душа. Но почему же тогда так тянутся к бане горожане? Почему стопроцентный горожанин, строя загородный дом или дачу, начинает строительство с бани? Многие выстраивают бани раньше, чем дом, и активно ею пользуются, специально наезжая из города на банные процедуры. Им что, ванны не хватает?

И знаете, действительно не хватает! Самое ценное в бане – отнюдь не мытье как таковое, то есть, банальное удаление грязи. Баня – это целый комплекс оздоровительных мероприятий.

Бревенчатые стены настоящей русской бани – кладезь полезных для здоровья фитонцидов, которые выделяет древесина. Веник – это массаж, плюс те же фитонциды, плюс ароматерапия. Причем, ароматизация и фитонциды подбираются в зависимости от используемого веника, недаром их существует десятки разновидностей. В парной из организма удаляются вредные вещества и шлаки, «массаж» веником способствует обновлению кожи, стимулирует мышцы. Последующее обливание холодной водой или прыганье в озеру, реку, снег, так характерное для русской бани, — это классический вариант контрастных ванн, тренирующих сердечно-сосудистую систему, избавляющих от вегето-сосудистой дистонии и других заболеваний. Мытье в русской бане – это стимуляция обменных процессов в организме, восстановление и усиление иммунной системы.

Недаром наши предки так уважали баню, хотя могли, по примеру Европы, мыться и в деревянных кадушках или корытах. В банях не только мылись. В банях лечились – не только самостоятельно, но лекари пользовали больных в банях с древних времен, а впоследствии, когда в городах были открыты общественные бани, при них были и лекари, и цирюльники, и даже бабки-костоправки, которые и вывихи вправляли, и переломы лечили, и грыжи заговаривали. В банях рожали – место считалось свободным от нечистой силы, и во время родов отец ребенка охранял банную дверь от нечисти, что могла бы помешать счастливому разрешению от бремени. В банях обмывали покойников. Фактически, жизнь русского человека начиналась и заканчивалась в бане.

И сейчас вновь возвращаются русские банные традиции, повсюду вырастают классические бревенчатые срубы бань. Современные и удобные, и все такие же целительные, как во все времена.

Единственный нюанс – прежде, чем воспользоваться благотворными свойствами русской бани, нужно проконсультироваться с врачом, как и в случае любых целебных процедур, особенно тех, что связаны с сердечно-сосудистой системой.

Если человек, выйдя на улицу, или откушав каких-нибудь продуктов, вдруг покрывается сыпью, начинает жутко чесаться, а также чихать и без конца кашлять – это означает, что он не отравился, а у него, скорее всего, аллергия. То есть повышенная чувствительность на различные естественные раздражители.
Что же делать в такой ситуации взрослому человеку?
А уже ничего, видимо, не поделаешь. Нужно смириться со своей гиперчувствительностью и стараться не употреблять тех продуктов, которые вызывают у вас аллергию. Прогулки в парках, скверах, и, тем более, поездки на природу для людей-аллергиков также противопоказаны.
То же самое и дома: домашние цветы, домашние животные, ковры, ворсистая тканевая обивка на мебели, а также пышные шторы – все это для аллергиков под запретом. Влажную уборку тоже придется проводить как можно чаще.
Понятно, почему. Пыльца растений, шерсть животных являются очень сильными аллергенами, а в пышных шторах, пуховых подушках и перинах живут полчища крохотных пылевых клещей, продукты жизнедеятельности которых являются очень сильными раздражителями.
Мировая статистика свидетельствует, что рост заболеваемости аллергией в последние годы в мире постоянно растет.
Этому есть две главных причины:
Во-первых, слишком сильное влияние гигиены. Когда А.П.Чехов в одном из своих рассказов написал: «В комнате царила омерзительная чистота», он был абсолютно прав. Любой биологический организм – это ведь открытая система, которая должна свободно соприкасаться с другими естественными системами. Парадоксально говоря, грязь людям необходима значительно больше, чем чистота.
Во-вторых, в современных продуктах очень много всяких посторонних химических веществ, которые также являются очень сильными аллергенами.
С этой напастью современному человеку бороться очень трудно, поскольку повсеместно в сельском хозяйстве применяются удобрения и гербициды, а в животноводстве – всевозможные добавки к кормам для животных. Да и прививки, и профилактическая вакцинация, которая делается животным, чтобы предупредить падеж, тоже вносит в их организмы те вещества, которых бы лучше в них не было.
А вот что касается грязи…
Те деревенские дети, которые до сих пор соприкасаются с естественной средой совершенно свободно, практически не страдают от аллергии, становясь взрослыми. Все эти кошки-собаки-свиньи-гуси-куры-утки и прочая живность привносят в деревенский быт столько естественных раздражителей, что имунная система малых детей, живущих в этом окружении, очень хорошо настраивается и закаляется.
В городе с этим сложнее.
Но у многих горожан есть ведь загородные дачи.
Может быть, выращивание там овощей и фруктов, а также разведение мелкой живности не очень целесообразно экономически, но для здоровья и взрослых и детей это может быть совершенно необходимо.

Это вопрос просто и непростой одновременно. Пока ребенок очень маленький, его приходится носить на руках, причем мамы, да и папы держат младенцев, как правило, у левой стороны груди.
Однажды, кстати, ученые заинтересовались этим явлением и выяснили, что родители стремятся держать детей таким образом потому, что слева бьется сердце, и его стук действует на малышей успокаивающе.
Восточные женщины, да и мужчины, очень часто носят младенцев и более старших детей привязанными широким куском ткани на боку или за спиной.
В многодетных семьях первый достаточно подросший ребенок становится «носильщиком» для младших. В один прекрасный день мать просто ссаживает с себя младенца и привязывает его за спину старшего ребенка.
Поэтому в восточных семьях дети такие развитые и дружные. Дети разного возраста ведь находятся в постоянном общении.
У нас этот обычай, носить детей на себе, появился не так давно, но зато он позволил очень многим молодым родителям и после рождения детей вести активный образ жизни.
Маленьких детей на груди и за спиной носят теперь не только мамы, но и папы. И это можно только приветствовать.
Вот только лично меня всегда очень беспокоит, когда я вижу совсем маленьких детей, которых носят в «кенгурятниках» вертикально. Ребенок как бы «сидит», хотя сидеть-то ему еще и не следует!
Тазовые кости у него еще толком не укрепились, крестец сдавливается, и это для ребенка очень неполезно.
Лучше всего грудничков носить в лежачем или полулежачем положении. И такие сумки тоже есть. Они ничуть не менее удобные, чем те, которые предназначены для ношения детей на груди и за спиной.
Что касается колясок, то их существует такое великое множество, что просто глаза разбегаются. Но в целом различаются закрытые коляски для детей до года, и открытые для тех, кто постарше.
Дети в таких колясках развернуты либо лицом к родителями, либо лицом вперед.
Когда дитя развернуто лицом к родителям, это конечно, удобно для родителей, поскольку ребенка все время видно.
Но если ребенок развернут лицом вперед, это лучше для него самого, поскольку он по ходу движения впитывает массу новых впечатлений.
Отдельная тема – это детские автокресла.
В мире они появились давно, а у нас перевозка детей до 12 лет в автокреслах стала обязательной с 2007 года.
Сначала это требование вызывало раздражение автовладельцев-родителей, но за 4 прошедших года все с ним как-то смирились, и некоторые сложности вызывает только правильный выбор автокресла.
Тут, опять-таки, надо понимать, что для младенцев придуманы автокресла в виде люлек, а для более старших детей существует автокресла нескольких возрастных категорий – для детей в возрасте от года до 3-х лет, для детей от 3-х лет до 6-ти, и для детей от 6-ти лет и до 12-ти.
Правда, уже младшие школьники не очень-то охотно усаживаются в свои автокресла, а еще более старшие и вообще стараются обойтись без них.
Дорожная полиция на это у нас в стране смотрит пока сквозь пальцы…

Жителям европейской части России гораздо легче выехать в турпоездку в страны Европы, чем тем россиянам, которые живут в глубинных городах нашей страны. Причины банальны – время, расстояние, транспортные расходы.
Если петербуржец может без особых проблем отправиться на выходные в Прибалтику или Финляндию, то новосибирцам, барнаульцам, омичам и уж тем более иркутянам или жителям Тобольска такое удовольствие обойдется значительно дороже и займет больше времени и сил.
Надо же сначала из своего города до Петербурга добраться! И только потом, к тому же после оформления всех документов, можно отправляться дальше, в Хельсинки, Таллин или, допустим, Вену.
Летом – дело другое. Сибиряки летают в Турцию, Болгарию, Египет так же часто, как и жители столиц.
Но зимы у нас долгие, и когда в городах наступают субботы-воскресенья, желательно провести их где-нибудь в другом месте, и хорошо бы с пользой для здоровья.
Можно, конечно, всей семьй сходить в парк развлечений, а взрослым – с друзьями в баню, но при таком варианте отдыха не удается поменять обстановку кардинально, поскольку отдыхающие остаются все в той же городской обстановке.
А эту обстановку совершенно необходимо время от времени менять кардинально. Одна только такая перемена – уже отдых.
И тут на помощь горожанам в любых областях нашей страны приходит на помощь местный туризм. Главное — выбраться из города. А затем достаточно отъехать на 50-100 километров, и вы уже оказываетесь в какой-нибудь, допустим, Петровке, где вас со всеми вашими друзьями или чадами и домочадцами готовы принять гостеприимные сельчане.
Конечно, вы им за прием и радушие платите деньги, но это, во-первых, деньги совсем небольшие, и, во-вторых, программа отдыха стоит того. Вас могут на субботу-воскресенье «погрузить» в сельский быт. Научить доить корову, печь хлебы в русской печи, плести корзинки, прясь шерст. И в баню сводят, настоящую деревенскую, и катание на «тройках» организуют, а в зимнее время – разные игры на свежем воздухе.
Можно также поехать на рыбалку, на охоту, просто на природу, на тех же тройках, или, как более современный вариант – на снегоходах.
Будет и застолье, и душевные разговоры за жизнь.
А иногда горожане едут просто за тишиной.
Некоторые посвящают этому даже не день-два, а недельку-другую. Недалеко от Петербурга, на Онежском озере, например, есть такие заповедные места, где тишину можно ощутить всеми фибрами души.
И горожане, напитавшись этой тишиной, возвращаются к своим городским делам с новыми силами.
Многие из тех, кто уже неоднократно побывал в Турции, Испании, Египте, в последние годы все чаще и чаще выбирают именно местный туризм.
Есть в нем что-то такое, исконное, нашенское, что не заменят никакие теплые моря.

Нередко можно услышать, что при простуде принято дышать над отваром из под отварной горячей картошки. Однако, для того, чтобы это успешно делать, надо учесть несколько важных правил. Во-первых, нельзя дышать над слишком горячим отваром — иначе можно не только обжечься, но и повредить горячим паром ротовую полость и поверхность дыхательных путей, только тем самым возможность попадания в организм разных, в том числе и простудных, инфекций. Но и над слишком холодным отваром дышать не стоит — иначе пропадет весь смысл лечения. Лучше, чтобы отвар постоял около минуты, после того, как его сняли с огня. Тогда будет в самый раз. Его пар уже будет не слишком горяч, но и не слишком слабым. Дышать стоит в замкнутом пространстве, лучше, накрывшись полотенцем, или одеялом, чтобы пар зря не рассеивался, а попадал прямо в ваши дыхательные пути. Курить после этого в течении нескольких часов, или выходить на сквозняк и холод нельзя — от таких перепадов будет только хуже, можно всерьез заболеть.

Кроме того, многие даже не задумываются, чем может помочь дыхание над отваром из-под картофеля. А ведь это тоже важно учитывать. В картофеле содержится значительное количество крахмала, очищающего дыхательные пути от слизи и инфекции и укрепляющего иммунитет организма. Поэтому можно быстро убить начавшуюся простуду и даже предотвратить начавшийся грипп, но если болезнь уже укрепилась, то сразу ее победить не сможет даже пар отварного картофеля. Другое дело, что это поможет значительно проще и быстрее поправиться и легче пережить период выздоровления после гриппа, который обычно характеризуется сильным и неприятным насморком.

Дышать лучше несколько раз, по возможности от двух до трех раз на дню, если, конечно, будет после этого возможность в течении нескольких часов не выходить ни на сквозняк, ни на холод. Дышать стоит в течении 5-7 минут подряд. Позже пар обычно все равно ослабевает и остывает. Дышать стоит глубоко и размеренно, как во время дыхательных упражнений на утренней гимнастике. Голову следует держать на расстоянии 10 сантиметров над поверхностью кастрюли, чтоб не слишком обжечься, но и суметь вдохнуть оптимальное количество густого, душистого и теплого пара. При этом, емкость с отваром должна быть чистой, чтобы не заражать и без того ослабленный организм грязью. При этом, в кастрюле должна изначально вариться очищенная картошка, картофельная кожура не содержит в себе никаких ценных и полезных веществ. Поэтому, отвар из-под нее не будет полезен.